А осенью их настигла смерть.

Его убили сразу, удалив как лишнюю деталь, а ее долго валяли по траве, гнали на ней верхом, натягивая косички, словно вожжи, тыкали во все ее складочки ненасытные фаллосы, а, насытившись, бросили ее мертвое тело в мусорную яму.

Ночью Агния ожила и выползла на шоссе. Ее подобрали двое веселых мальчишек на джипе, им очень хотелось сделать с ней то же самое, что другие сделали утром, но победили какие-то новые, незнакомые чувства, и Агнию отвезли в больницу. Там и обнаружил ее на следующий вечер муж, почти уже сошедший с ума от фантазий.

Агния металась в бреду, ее косички бились о подушку, ей мерещились голоса то тех, из леса, то других, из джипа, и еще кто-то там, внутри Агнии говорил – те, которые подошли к мусорной яме в лесу и потыкали ей в попку палкой.

– Пьянь иль наркоманка. Тепло еще, не замерзнет.

– Вот ведь штука! Когда молодой был, хоть раз бы баба в лесу попалась. А тут… Только палкой ее потыкать, разве…

– Жизнь, она вообще – штука. Жизнь – она чем-то похожа на хуй.

– Я за эту тачку хорошие бабки отдал. А ты говоришь: в больницу.

– При чем тут бабки?

– При том. Девчонка – сто баксов в час. А я их джипом беру.

– Как джипом?

– Молча. Как хуй встанет, так первую с обочины и беру. Ты прикинь, почему у меня стекла темные? Мне эту тачку еще целый год отрабатывать, если по девчонке в день.

– Так. Теперь ты в жопу, а я в рот.

– А Злат?

– А Злат будет вокруг бегать и матерные песни орать.

– Жизнь, она, скорее, пизда, а не хуй. С чего ты взял, что она хуй?

– Хуй. Сначала ты маленький, мягкий. Потом встаешь, расправляешься. И вдруг оказалось, что всё – кончил. И тебе уже шестьдесят.

– И что – все дают?

– Все. Как пикало к горлу приставишь.

– И что – никто потом ничего? А если номер запомнит?

– Старалась одна. Но у меня ж на морде не написано, что я мент. Посмеялись ребята.

– Теперь ложим ее на Злата. А я сверху.

– А я?

– А ты в рот.

– А Солнце?

– А Солнце подрочит пока.

– Пизда. Потому что сначала она гордая и сухая. А потом хлюпает и кричит, и просит еще. Так и жизнь. Сколько ни живешь, тебе все равно мало.

– Давай монетку кинем. Если орел, то трахнем. Если решка – отвезем в больничку.

– Теперь ты в груди, я меж лопаток, Злат в рот, а Солнце в гриву.

– А Ветер?

– А Ветер на подмене. Играем, кто последний, на десять баксов.

– Жизнь – это жопа. Глухая, темная жопа, куда мы все с помощью хуя приходим из пизды.

Муж сидел у ее постели, слушал, что Агния бормочет в бреду, и плакал от жалости к себе.

Это был мирный пятидесятилетний человек. Десять лет назад ему крупно повезло, и он стал богатым. Он ушел от старой невзрачной жены и взял себе новую, гибкую красавицу Агнию, быструю, словно Лара Крофт.

После этого случая Агния разлюбила его, и он разлюбил Агнию.