— И за кем же ты следишь? — спросил я. Он не ответил сразу, и я открыл было рот, но Ихара поднял руку — дескать, помолчи. Его лицо странно дернулось. Он повел головой, точно змея, которая учуяла тепло.

— За вон тем парнем, — сказал он.

Брандо Набико как побитый тащился по улице. Одна рука в кармане, в другой кожаный дипломат. Прекрасный костюм, дорогущие темные очки — не чета моим. Человек из другого мира, совсем не тот утомленный трудоголик с переполненной съемочной площадки.

Ихара подождал, пока Набико пройдет, а затем поднялся. И тут я увидел Флердоранж: она выходила из здания в сопровождении двух якудза — старых знакомых, Перманента и Бобрика. Ну просто встреча одноклассников на улице. Ихара бросил на столик несколько монет.

— Пока, — сказал он и натянул плащ. Дурацкий плащ частного детектива. Любой, кто видел старые фильмы, тут же узнал бы в Ихаре сыщика.

Я высматривал следы увечий на Флердоранж. С такого расстояния она выглядела в полном порядке. Они, кажется, обращаются с ней по-джентльменски — ну, насколько гангстеры умеют. Я заставил себя отойти от окна, и стал быстро прикидывать.

Я могу вырубить Перманента с Бобриком. Черт, конечно, могу. Просто подойду к ним сзади, и они окажутся на тротуаре, не успев даже ответить на удар. Рядом полицейский, но от него можно оторваться, без проблем. А дальше что?

Мне не нравилось появление Набико. Его присутствие еще больше всё запутало. Якудза и религиозные извращенцы рядом с Флердоранж — это я могу понять. Но Набико — обычный гражданин. Может, немного свихнутый на фильмах, но не настолько же, чтобы оказаться в одной упряжке с этой шайкой. Однако вот он здесь, и, мурлыча себе под нос, идет по улице.

Я последовал за Ихарой к его автомобилю.

— Я еду с тобой, — сказал я.

— Проваливай. Ты меня раскроешь, — ответил он, краем глаза следя за Набико…

— Я тебя раскрою по полной программе, если ты сию секунду не пустишь меня в машину.

Угроза подействовала. Ихара открыл дверь. Я сел в автомобиль.

— Только никаких фортелей, Чака. Я профессионал и занимаюсь профессиональной слежкой. Это моя работа, и я не позволю тебе лишить меня заработка. Я знаю, в прошлом у нас были разногласия, но если ты хочешь что-то со мной утрясти, давай сделаем это в другой раз. Я знаю, ты благородный человек…

— Он только что сел в тот «дацун», Ихара.

— Конечно, ты слегка обалдуй. При твоей профессии это понятно. Но я же знаю, ты понимаешь, что некоторым людям нужно зарабатывать на жизнь. Они, может, не так умны, как ты, поэтому вынуждены делать то, что умеют, чтобы заработать на чашку риса…

— Ради бога, Ихара. Он уезжает!

— Мне платят не за то, чтобы вежливо кланяться и водить дружбу со всеми подряд. Меня не приглашают на свадьбы или играть в гольф по воскресеньям. Мое присутствие людей нервирует. Может, это оттого, что я слишком много видел. Я знаю, как ведут себя люди за закрытыми сёдзи. Может, это у меня по лицу видать. Может, это из-за моих очков. Они такие толстые. Я хотел заказать контактные линзы, но…

— Трогай! Он сейчас уедет.

— Не беспокойся о нем, Чака. И не указывай мне, что делать. Я просто хочу увериться, что мы сейчас в полном согласии и понимаем друг друга.

— Я тебя понимаю, Ихара, — сказал я. Я не имел представления, о чем он говорит. Я понимал одно: я упускаю шанс поймать Флердоранж, а теперь еще и Набико ускользает.

— Тогда ладно. — Ихара устало вздохнул. — Очень хорошо.

Он осторожно вырулил на дорогу, будто вез яйца, наполненные нитроглицерином.