- Ух! - Похоже, она неохотно впечатлена, и я бы поспорил, что она даст мне фору, если ей представится такой случай.

- Как же ты себя именуешь, моя будущая жена? - спрашиваю я, давя на свое превосходство.

- Алексис.

- Приятно познакомиться, Алексис. - Ты же не возражаешь, если я буду придерживаться Ямочек, не так ли? В смысле, ведь это тоже твое ненастоящее имя.

- А твое?

- Сам Сидоти, - говорю я, и на этот раз ее очередь смотреть на меня.

- Саманта Сидоти ведет вечерние новости на «Эс-Ди-Эм”, - указывает она. - И она женщина.

- Попался. - Я выглядываю из-за своей работы, а она глядит на меня через плечо, и оказывается, что смотреть на тонкую линию, появляющуюся у нее между бровями почти так же весело, как смотреть на ямочки. - Я уже почти закончил. Похоже, у нас должен быть план после того, как наши друзья начнут направляться туда, где чрезвычайная ситуация начнется примерно через минуту. Или план, что ты пойдешь своим путем, а я - своим?

Она молчит в течение нескольких секунд, хотя я не могу сказать из-за чего: взвешивает ли она свои шансы или просто слушает приближающиеся шаги.

- Менее вероятно, что мы будем остановлены, если расстанемся, - медленно произносит она, глядя на мои руки, когда я прописываю последние несколько команд пальцами, двигая ими по экрану. Затем она продолжает более твердо: - Но у меня есть карточка доступа к пожарной лестнице, и там нет никаких камер службы безопасности. Если ты хочешь пойти со мной, то давай.

Ну, разве это не интересно? Я выключаю планшет нажатием большого пальца на сканер, затем вытаскиваю чип, убирая его в карман.

- Мне нравится девушка, которая стремится к отношениям. Так трудно найти такую в наши дни. - Я потягиваю шею из стороны в сторону и пару раз перекатываю мышцами плеч, изображение закатывания припадка действительно достаточно напряжённое занятие… и вытаскиваю рубашку.

- Ну? - давит она. - Готово?

Я поднимаю руку - не могу устоять перед небольшим представлением - считаю до пяти в голове и щелкаю пальцами. И весь ад вырывается на свободу.

Коридоры затопило завыванием аварийной сирены, так что, хоть я и вижу, что ее рот движется, я не слышу ни слова из-за воя. Я предпочитаю верить, что она хвалит меня за хорошо выполненный взлом. Она качает головой, а затем прижимает губы к моему уху, и на мгновение я слишком занят, одурманенный теплом ее дыхания на мое ухо, чтобы услышать ее.

- Ты идиот, мы должны были выбираться через аварийную лестницу!

Я ухмыляюсь и кричу в ответ:

- Я заставил систему думать, что пожар на основной лестнице. Все направляются в противоположный конец здания.

Она молчит, давая мне немного времени насладиться ее неохотным восхищением. Затем, мотнув головой, она предлагает мне следовать за ней и выходит в коридор, чтобы повернуть направо, а затем быстро направо на следующем перекрестке.

Но на следующем перекрестке она замирает, когда слышится крик через завывание сирен. Он издается, насколько я могу судить, со стороны голокомнаты, в которой мы были раньше. Но это не возмущенный вопль или требование свободы от какого-то протестующего, который вспомнил, зачем он там находился. Это другой крик, и он обрывается пронзительным визгом лазерного пистолета.

Девушка встречается со мной глазами, ее собственные глаза широко распахиваются с внезапным страхом, который отражает то, от чего мой собственный пульс учащается. Что бы там ни происходило, это не то, к чему мы готовились, даже при планировании наихудшего сценария.

- Ты видел... - она повышает голос, чтобы быть услышанной, и я слышу более высокую ноту, край ее нервозности. - Когда мы уходили…

Я видел людей, застывших там, как статуи, повернутых, как поклонники, к тому огромному металлическому кольцу в середине комнаты, когда оно засветилось синим огнем. Думаю, я знаю, что это было за кольцо, но…

- Те люди, - кричу я в ответ.