Она быстро меняет позу, встав на колени, и медленно подползает ко мне. Потом обхватывает меня ногами за талию. Я дышу часто-часто.

Ее губы почти касаются моего уха. Она еле слышно шепчет:

— Поцелуй меня.

— Джульетта…

— Я так долго шла к тебе.

Она продолжает улыбаться. Такой особенной улыбкой она никогда раньше меня не одаривала. Но теперь она моя. Она моя, она прекрасна, она хочет меня, и я не стану этому противиться.

Не захочу.

Ее руки стягивают с меня футболку. Она швыряет ее на пол. Наклоняется и целует меня в шею. Мои веки смыкаются.

Во всей Вселенной не найдется слов, чтобы описать то, что я чувствую.

Ее руки гладят меня по груди, по животу, ее пальцы скользят по резинке шортов. Волосы падают ей на лицо, щекоча мою кожу, и я сжимаю кулаки, чтобы тотчас не завалить ее на кровать.

Все мои нервные окончания пылают. Никогда в жизни я не был так отчаянно счастлив, и я уверен, что, если бы она слышала то, что я думаю, она бы убежала и никогда не вернулась.

Потому что я хочу ее.

Сейчас.

Здесь.

Везде.

Я хочу, чтобы нас ничто не разделяло.

Я хочу снять с нее одежду, включить свет и как следует разглядеть ее. Я хочу стянуть с нее платье и не спеша изучить каждую складочку ее тела. Я не могу отвести от нее взгляд, я жадно впитываю все ее черты: изгиб носа, округлость бедер, изящную линию подбородка. Я хочу пробежаться пальцами по нежной коже ее шеи и спуститься вниз. Я хочу, чтобы она навалилась на меня всем телом, обвилась вокруг меня.

Не ведаю причин, почему это не может быть реальностью. Я лишь вижу, что она сидит на мне, касается моей груди и смотрит мне в глаза, словно действительно любит меня.

Меня пронзает мысль: а не умер ли я?

Но как только я тянусь к ней, она отстраняется, усмехнувшись и заведя руку за спину, продолжая смотреть мне в глаза. Ее слова кажутся мне как-то странно знакомыми.

— Не волнуйся, — шепчет она. — Осталось недолго.

— Нет. — Я часто моргаю и снова тянусь к ней. — Что значит — недолго?

— Все будет хорошо, — произносит она. — Обещаю.

— Нет…

Но теперь в руке у нее пистолет.

Направленный мне прямо в сердце.

Глава 23

Эти буквы — все, что у меня осталось.

Двадцать шесть друзей, которым я рассказываю истории.

Двадцать шесть букв английского алфавита — это все, что мне нужно. Я сшиваю их и создаю океаны и экосистемы. Я складываю их в планеты и солнечные системы. Из букв я строю небоскребы и города, населенные людьми, вещами и мыслями, которые для меня куда реальнее, чем эти четыре стены.

Чтобы жить, мне не надо ничего, кроме букв. Без них я не существую.

Потому что написанные мной слова — единственное доказательство того, что я еще жива.

Сегодня на редкость холодное утро.

Перед выходом с базы я предложил ограничиться заходом в жилые кварталы с целью выяснить, нет ли подозрительных лиц среди гражданских и как они себя ведут. Я начинаю склоняться к мысли, что Кент, Кисимото и все остальные тайком обосновались среди обычных людей. Должны же они, в конце концов, где-то брать еду и воду — то, что связывает их с обществом; я сомневаюсь, что под землей можно что-то вырастить. Но это, разумеется, всего лишь предположения. Среди них вполне может найтись кто-то, кто может добывать пищу прямо из воздуха.

Я быстро отдаю распоряжения своим людям, приказываю им рассредоточиться и не привлекать к себе внимания. Их задача — только наблюдать и в случае обнаружения чего-то странного докладывать лично мне.

Как только они расходятся, я остаюсь наедине со своими мыслями и начинаю оглядываться по сторонам, поскольку здесь небезопасно.