Майя Быкова

Продолжение следует

ТМ 4 1991

Такими словами обычно заканчиваются повествования, долженствующие дать читателю надежду на будущее. Мною они внесены в заголовок исключительно потому, что они-то и есть главный результат минувшего сезона.

Многое в нем напоминало прошлые экспедиции. Как и год назад, чужое присутствие на базе первой ощутила лайка по кличке Ойхон. Перед столом и костром, где сидели мы с Андреем Аникиным, поглядывая на открывавшийся взору пригорок, стало разворачиваться как бы театральное, незамысловатое по сюжету действо, уже не раз здесь наблюдавшееся. Ойхон, слабо залаяв, взбежал вверх и вдруг с раскрутившимся хвостом, нырнувшим под живот, стал спускаться задом наперед поближе к нам. Перед ним, очевидно, кто-то находился — невидимый нам, но не в силу какой-то сверхъестественности, а просто потому, что был выше уровня наших глаз. Собака явно не знала, как себя вести, хотя дважды в прошлом году испытала подобное. Отчаянно смелого пса было не узнать. Он наверняка рухнул даже в собственных глазах…

Андрей Шлыков — он тоже все видел — схватил фотоаппарат и бросился к Ойхону. Оба продвинулись по поляне пологого холма метров на десять: человек впереди, собака за ним.

И тут, не обнаружив пока еще никого перед собой, Андрей вспомнил…

Еще зимой 1989/90 года, готовясь к экспедиции, он обратил мое внимание на два факта. Первый он извлек из опубликованного мною материала: там говорилось, что наблюдавшееся нами (три свидетеля!) в западносибирской тайге человекоподобное существо, как бы упреждая наше столкновение и обозначая свое местонахождение, произнесло звук «кхе». И вовремя — оно в тот момент находилось от нас метрах в пяти! Второй факт Андрей разыскал в книге А. Ньюмена «Легкие нашей планеты», в разделе «Говорите пообезьяньи?», где при предполагаемой или фактической встрече с любым животным рекомендовалось: «Лучше всего произнести двойное хрюканье…»

И вот Андрей, не увидя того, кто так напугал Ойхона, не решился шагнуть в чащу, в неверное вечернее освещение, а принял единственно верное решение: произнес «кхе-кхе!». Тут же, уже не прямо перед ним, а справа, у самого гольцового ручья, раздалось в ответ уверенное, отнюдь не жалкое, мычание. Услышала его и я.

Еще по событиям 1988 года мы знали, что это двуногое животное использует такой звук. Тогда светлой ночью группа ребят перебегала от озера к избушке — какихнибудь метров двадцать — и была атакована «снежным человеком». Сама я, правда, расцениваю это как игру. Первая их мысль, как открылось только в этом году, была: «Какой-то урод человеческий». Он разбил группу бегущих на две, никого не задев, однако один из парней, испугавшись, швырнул в него камень, бесцельно прихваченный на берегу, и попал в плечо. В ответ существо… замычало, продемонстрировав тем самым вполне земную реакцию.

Знания о поведении «снежного человека» накапливаются по крупицам на протяжении более чем столетия. Любого рода недоумения по поводу того, что до сих пор не получено традиционных доказательств его существования, необоснованны. Надо себе уяснить, какими он обладает прекрасными защитными свойствами и, главное, что человек ему совершенно «не нужен». Кроме того, бесспорно, это исчезающий вид. Нет оснований надеяться, что можно просто так, в порядке удовлетворения любознательности, сходить в лес и увидеть это существо. Из миллиона человек, оказавшихся «на природе», с ним вряд ли встречается хотя бы один.