— Но в том-то и дело… — сказал комиссар. — Эти последние дни она могла быть уже не столь внимательной, менее исполнительной…

— Я ничего такого не замечал.

— Не проявляла ли она смущения, недовольства, когда вы решили работать на фабрике, в ожидании, пока ваш магазин в городе будет готов к открытию?

— Ничего подобного.

— А как она отреагировала на то, что вы задержали ее на работе вчера вечером?

— Да никак особенно.

— Получала ли она письма, спрашивали ли ее по телефону?

— Спросите у нее, — потерял терпение Нелли.

— Это как раз и входит в мои намерения, — повысил голос Бонатти. — Вам придется впредь до новых указаний обходиться без ее услуг. Она останется в моем распоряжении, здесь. И сегодня, со второй половины дня, игра пойдет по-крупному. Даю вам руку на отсечение, что она все выложит мне начистоту.

Лоб хотел было что-то сказать. Но Бонатти уже вышел из себя.

— По мне, так все ваши истории с ночным нападением, вредительством, быком, выпущенным на свободу, — вскричал он, — сущий бред! Полная ерундистика. А вот покушение на жизнь с использованием взрывчатки — тут уж извините. Она меня еще узнает.

Он хлопнул ладонью по нескольким газетам, разложенным вокруг пишущей машинки.

— Прочтите-ка это! И до вас дойдет, что времени на подобные бредни уже не осталось. Потому что малышка, которую вы взяли под свое покровительство, следующая на очереди, если она станет упорствовать. Тот, другой, понял, что совершил промашку. А значит, он снова примется за свое… И как я при этом буду выглядеть, а? Скоро мы здесь заживем, как на Диком Западе, ей-богу.

Зазвонил телефон. Бонатти раздраженно снял трубку.

— Алло, да… Бонатти слушает… Ладно! Еду.

Он подал знак обоим мужчинам, что они могут располагать собой.

— Из Ниццы не выезжать, — уточнил он. — Завтра вы мне понадобитесь.

Нелли вышел первым. Лоб догнал его в коридоре и вышел на улицу вместе с ним. Он был смущен.

— Пошли, — предложил он. — Моя машина в двух шагах отсюда.

Нелли позволил ему себя увезти.

— Куда вас подбросить?.. В магазин?

— Да. Пожалуйста.

— В отношении предстоящих хлопот… располагайте мною, само собой.

— Благодарю, но я справлюсь сам… Меня страшит не день… А вечер…

— Я приеду к вам, — сказал Лоб. — Это не проблема… Или лучше давайте… поужинаем вместе… В моем отеле… в гриль-баре… Там никогда не бывает много народу… Мы проведем вечер в спокойной обстановке. Можете на меня рассчитывать.

Лоб колебался, но ему было необходимо честно довести этот разговор до конца.

— Я… На мне лежит доля ответственности за случившееся, — добавил он. — Да… если бы я не порекомендовал вашей жене молчать… утаить от вас то, что мы обнаружили… Я поступил глупо… Но вы сами только что сказали… о своей склонности подсмеиваться над ней. Я боялся стать в ваших глазах посмешищем…

— Оставьте, — пробормотал Нелли. — Мари-Анн обожала вмешиваться в чужую жизнь. Переделать ее не было никакой надежды… Так что потерянного не вернуть… На мне тоже лежит ответственность, если придерживаться вашей логики. И так до бесконечности.