— ... знай, что моё сердце принадлежит тебе. Я дарю его тебе, sievā. Всецело вверяю. Береги его.

Взмах.

Его шёпот поздней ночью:

— Сколь многому я могу научить тебя об игре. Сколь многому ты можешь научить меня о жизни. Так давай начнем, маленькая жена.

Взмах. Взмах. Взмах.

Тающие снежинки смешивались со слезами на моих щеках...

Земля под ногами затвердела, покрываясь льдом. Следы от колёс совсем замело.

Я миновала вход в заброшенную шахту, абсолютно не гостеприимную на вид, и помчалась ещё быстрее. Как долго я не пробовала выйти на связь? Я погнала лошадь по крутому склону.

— Вперед!

И, выйдя на вершину, нажала на кнопку вызова:

— Джек? Пожалуйста, ответь мне!

— Эви?... не может… ты.

— Я иду к тебе! — я пришпорила лошадь, скользящую копытами по льду, и направила на самую вершину холма. — Ты меня слышишь?

Отсюда я увидела военный отряд! Они спускались в долину. Во тьме огни медленно передвигающейся сквозь снегопад колонны напоминали светлячков. Чего я не увидела, так это спуска с холма.

— Bébé? Где ты?

— Я вижу армейские грузовики! Я на холме, смотрю прямо на долину!

— Ты едешь со мной, peekôn? — прохрипел он. — Серьёзно? Ты выбрала старину Джека?

— От меня не так просто избавиться, кайджан, — я улыбалась, как безумная, в полной уверенности, что приняла верное решение, — я не хочу больше с тобой расставаться.

На заднем фоне я услышала голос Селены:

— Я же говорила, что это сработает, дурень, — я почти видела, как она закатила глаза; она, как всегда была рядом с ним, прикрывала ему спину, — нужно забрать ее, пока эта раззява шею себе не сломала.

Придётся мне привыкнуть к Лучнице, ведь она, вероятнее всего, тоже будет жить в Новой Акадиане со мной, Джеком, Мэтью и бабушкой.

— Я и сама могу подъехать, — я поднесла ладонь ко лбу, прикрывая глаза от снега, — просто скажи, каким путём проще спуститься.

— Нет, стой на месте! — быстро ответил Джек. — Дороги очень скользкие. Я знаю, где ты; мы уже идём!

— Хорошо, жду вас здесь.

Я не переставала улыбаться. Вот почему мы боролись за жизнь. Ради любви.

Винсент ошибался. Я ошибалась. Любовь – не самая разрушительная сила во вселенной.

Любовь — и есть вселенная. В этом-то все и дело.

Тяжело дыша, Джек спросил:

— Так это и есть снег, да?

Он никогда его раньше не видел.

Я нажала кнопку на рации и, дав волю эмоциям, рассмеялась:

— Разве это не прекрасно? Все вокруг, словно, очистилось.

Сквозь цокот копыт я услышала, его голос:

— Я всё ещё не могу поверить, что ты едешь со мной. Я отвезу тебя домой, Эванджелин Грин! — от ликования в его голосе моё сердце затрепетало. — Черт возьми, я люблю тебя, женщина.

Я открыла рот, чтобы наконец сказать три слова...

— ТРЕПЕЩИ ПЕРЕДО МНОЙ. —

Я дёрнулась в седле. Позывной Аркана?

Меня пронзил ужас.

— Джек! — крикнула я в динамик рации, — Император здесь! Уходи!

БААБАХ! БААБАХ!

Несколько взрывов один за другим покачнули заснеженную долину. И через долю секунды...

Земля разверзлась и выпустила волны жара.

Обжигающая ударная волна окатила лицо и сбросила меня с лошади. Я взлетела в воздух и приземлилась на скат холма.

Я скользила по склону, сжимая в руках рацию и, не переставая, выкрикивала имя Джека.

Как далеко он успел отъехать?

Осколок камня рассёк мне голову. Выбрался ли он вовремя из зоны взрыва? Воздух наполнился запахом серы. Как далеко?

Я упала вниз лицом на огромный валун.