— Можно ли это сделать? — спросила Телешева.

— Ни в коем случае, — отрезал Станиславский.

— Но актер не может играть без повязки, он боится застудить щеку.

— Пусть и не играет, раз болен, — сказал Станиславский.

— Мы заменим его другим исполнителем? Ведь текста у этого персонажа нет? — спросила Телешева.

— Прошу вас не делать этого. Надо заменить спектакль. Болезнь актера вполне основательная причина для этого.

Может быть, это крайность. Но в Художественном при Станиславском таковы были и отношение к искусству, и чувство ответственности перед зрителем.

— Ну хорошо, — говорила Ф. Г., — сегодня заболел один актер, а если завтра не один, а двое! Вы думаете, это кого-нибудь волнует? Ведь кроме Карташевой, играющей в очередь с Соколовой, в спектакле нет ни одного дублера. Катастрофа может разразиться каждый день. А Варпаховский — наш постановщик — заявил, что он второй состав готовить не будет. На это у него нет времени! еще бы: спать сразу с тремя — «Дни Турбиных» во МХАТе, «Оптимистическая» в Малом, Водная феерия в цирке — и при этом бегать еще к четвертой! Где уж тут найти и силы, и время?!

На следующий день Раневская пошла к главному режиссеру «Моссовета» Юрию Александровичу Завадскому: до очередного спектакля осталась неделя, а Доктора нет и не предвидится!

Как ни парадоксально, успех «Сэвидж» не столько радовал Ф. Г., сколько беспокоил.

— Мы не имеем права разочаровать публику, — повторяла не раз она. — А это так просто сделать, если зрители, наслушавшись восторженных отзывов и начитавшись хвалебных рецензий, ждут от спектакля нечто необыкновенное!

Вторым исполнителем роли доктора Эммета на художественном совете утвердили в свое время Сергея Годзи, опытного актера, много игравшего на сцене «Моссовета». Но в театре существуют свои, часто необъяснимые законы. По непонятным причинам Годзи долго не притрагивался к роли.

После понедельничных треволнений Раневская сама позвонила ему и умоляла как старого, доброго товарища ввестись в спектакль, не дать ей сойти с ума. Столь сильный аргумент заставил артиста заколебаться, но на его окончательное решение повлияли два звонка — один от дирекции, другой от главного режиссера. Тут уж кочевряжиться было невозможно.

На следующий же день приступили к репетициям. Казалось бы, угроза отмены спектакля миновала и можно оставить беспокойства. Но это театр!.. Без волнений здесь не могут. И общественность не дремлет. Инициатива Раневской с Годзи вызвала недовольство: «Затирают молодых актеров!»

Конечно, нигде, как в театре, так много не зависит от случая. Не зря же его именно в театре нарекли громким титулом «Его величество случай».

И действительно — театральные мемуары тому подтверждение, — появление по воле случая молодого актера в спектакле становилось нередко сенсацией — оно открывало новый талант. На этом, быстро набившем оскомину приеме строились почти все фильмы о скромных дебютантках или дебютантах, внезапно становящихся звездами. Правда, в этих фильмах обязательно присутствовал еще один, обязательный аспект, хорошо выраженный в нашей пословице: «Без труда не вытащишь…» Актер, неожиданно появлявшийся на сцене в главной роли, втайне грезил о ней, долго готовил ее самостоятельно или с чудаковатым режиссером, и в конце концов незапланированный дебют оказывался не столь уж случайным.

Упомянутая история с дебютом в «Сэвидж» «молодого актера», как говорится, случай не аналогичный. Актера выбрали для ввода только потому, что он оказался свободным от других спектаклей. В театре он служил давно, и, несмотря на свои сорок пять лет, все еще ходил в «молодых» — ничего значительного еще не было сыграно.