— Мне кажется, вы чудесный человек, Мартина, и я уверена, из вас получится прекрасная мама.

Она тихонько всхлипнула. Черт, зачем я только это сказала. Сейчас ее прорвет ниагарским водопадом.

— Наверное, — зарыдала она, — но мой муж не желает и думать о приемном ребенке, а я знаю — это моя единственная возможность.

Я взглянула на Минти — она была на третьем месяце беременности. Ее лицо было полно сострадания.

— Мартина, а у вас с мужем хорошие отношения? — спросила я.

— Да, — прошептала она. — В общем и целом, да.

— Когда вы впервые заговорили об этой проблеме?

— Месяц назад. Раньше мы никогда об этом не разговаривали, потому что надеялись, что, возможно, у меня все в порядке. Но потом я получила окончательные результаты анализов из больницы, там говорилось, что мои шансы зачать равны нулю.

— Тогда дайте мужу еще немного времени. Ему нужно все обдумать. Мужчины любят сами принимать решения. Вот мой совет — не паникуйте, не давите на него, так как он может замкнуться в ответ. И думаю, вам обоим не помешает поговорить с представителями Национальной организации психологической помощи приемным детям и родителям, телефон… — я пролистала записную книжку, — … 01865 875000. Обязательно позвоните, Мартина.

— Хорошо. — Мартина шмыгнула носом. — Спасибо.

— Линия может быть занята, поскольку сейчас проходит Общенациональная неделя усыновления, но, если вы оставите свой номер, вам непременно перезвонят. Кстати, Мартина, я тоже приемный ребенок, и у меня никогда не было проблем. У меня было прекрасное детство, замечательные родители, и я уверена, у ваших детей все тоже сложится чудесно.

— О, спасибо, Роуз, прошептала она. — Очень надеюсь. — И только я собиралась перейти к следующему звонку, как Мартина выпалила: — Но мне кажется, настоящая причина, почему мой муж так негативно относится к усыновлению, в том, что он так и не нашел свою настоящую мать.

— О…

— Он до сих пор не может примириться с тем, что она от него отказалась, — это словно гноящаяся рана. Он редко говорит об этом, но, думаю, его это глубоко уязвляет, и вопрос об усыновлении ребенка всколыхнул старые обиды.

— Понятно… что ж… спасибо за звонок, Мартина, и я… ммм… желаю вам удачи. А теперь послушаем Пэм на пятой линии. Что вас тревожит, Пэм?

— Проблема вот в чем. Мне за тридцать, я не замужем и работаю художником-дизайнером. Я внештатный сотрудник и работаю дома.

— Угу.

— Но недавно я познакомилась поближе с нашим почтальоном…

— Угу?

— И он мне очень нравится.

— Понятно.

— Я даже встаю пораньше, чтобы с ним повидаться.

— Наверное, это очень утомительно.

— Не то слово! Еще я придумала посылать самой себе посылки, чтобы он стучал в мою дверь. Я влюблена по уши, — добавила она.

— Так в чем же проблема?

— Он женат — по крайней мере, я подозреваю, что женат. Скажем так: на левой руке у него кольцо.

— Точно. Женат, — сказала я.

— Но он прелесть, Роуз, я никогда в жизни не чувствовала ничего подобного. Что мне делать?

— Что ж, дорогая, думаю, вам нужно вернуться к реальности. Не сомневаюсь, что ваш мачо-почтальон красавец хоть куда, но на вашем месте я бы навесила на него штамп «Вернуть к отправителю» и поискала свободного мужчину.