— Да, — согласилась я. — Понравились. Но Бев не признается, а у Тео тоже проблем полно с этим разводом. Но может, что-то получится.

— Я хотела спросить, что ты делаешь на Рождество? — добавила Беа. — Хочешь съездить с нами домой? Мы завтра уезжаем.

Рождество в Эшфорде? Ну уж нет.

— Это очень мило, Беа, — осторожно проговорила я. — Но я не уверена, что хочу возвращаться. Сама понимаешь, все эти воспоминания… — Мой голос поник.

— Ммм… я так и думала, что ты это скажешь. Какие у тебя планы?

— Буду дома одна.

— Звучит отвратительно.

— Но я не против.

— А Бев и Трев?

— Завтра уезжают к ее родителям в Стивенэйдж, а на Новый год в Шотландию.

— А где будет Тео?

— В Лидсе, со своими родителями. Но у меня есть мой неумолкающий Руди и целая гора писем. Правда, Беа, со мной все будет в порядке…

— Я мечтаю о снежном Рождестве, — затянул Руди в канун Рождества. — Добрый вечер, в эфире программа «Мировые новости»!

Послышался стук почтового ящичка, и я во второй раз за день вышла в прихожую за почтой. Мне пришло приглашение на очередной ланч ведущих колонок экстренной помощи и куча рождественских открыток. Была одна из редакции, подписанная — точнее, проштампованная — Рики и его помощником Питом. Одна из бухгалтерии с подписями пятнадцати человек, которых я в глаза не видела. Открытка от нашего астролога Синтии с гороскопом на следующий год. Благодаря «щедрости Юпитера» меня ожидали «поразительные перемены». Но мне не нужны больше поразительные перемены, подумала я, в этом году их было более чем достаточно. Я дважды переезжала, мой брак развалился. Осталось только умереть, чтобы довершить этот драматический список. Еще пять открыток прислали рекламные отделы разных издательств. Остальные были от друзей. «Надеюсь, ты держишься молодцом» — эта фраза встречалась особенно часто — деликатный намек на предстоящий развод. Еще одна популярная фраза: «Держи нас в курсе». Читай: «Не терпится узнать последние сплетни». Взяв открытки из набора, который у меня всегда под рукой, я нацарапала пару-тройку ответов — они придут после Рождества, но какая мне разница. В этом году ни к чему делать вид, будто у меня праздник. На это Рождество я не особенно старалась, и единственным праздничным украшением была полоска мишуры, которую я повесила на поникшее фиговое деревце. Если бы у меня были деньги, поехала бы на какой-нибудь далекий остров в Тихом океане — одна. И вот я распечатала последнюю открытку — ее переслали с радио «Лондон FМ». На ней была изображена новогодняя елочка, усеянная красными сердечками. Подпись гласила: «Дорогой Роуз, моей самой любимой ведущей во всем мире и неотразимой красавице. Море любви и поцелуев. Колин Твиск». В левом нижнем углу был постскриптум: «Ваш чудесный совет сработал!» Я вытаращилась на крестики рядом с подписью, обозначающие поцелуи, со смутным зловещим предчувствием, и тут зазвонил телефон. Я сняла трубку.

— Алло? — произнесла я.

Тишина и затем тяжелое дыхание, более хриплое, чем до этого. Я набрала воздуха в легкие, опустила трубку и только потом прокричала: «Козел!» И вдруг услышала шаги Тео по лестнице.

— Ты это мне? — с улыбкой произнес он.