– И она подошла прямо к нему? – спросил Питер. – Она его знала?

– Или же он подошел к ней, – сказал Гамаш. – В любом случае ничто ее не насторожило, не напугало.

– Но что она здесь делала? – спросила Клара. – Тут готовили барбекю. – Она показала на газон. – Всё было здесь. Еда, выпивка, музыка. Ресторанная бригада поставила столики перед фасадом дома.

– Но если кто-то захотел бы, то он мог обойти дом? – спросил Гамаш, пытаясь воссоздать обстановку вчерашнего вечера.

– Конечно, – ответил Оливье. – Если кто хотел – тут не было ни ограждения, ни натянутых веревок. Какая в них нужда?

– Понимаете… – начала Клара.

Все повернулись к ней.

– Понимаете, я сюда вчера не заходила, в отличие от других вечеринок, когда, случалось, забегала передохнуть здесь минутку-другую.

К общему удивлению, Габри кивнул:

– Я иногда делаю то же самое. Чтобы побыть несколько минут наедине.

– А вчера вы сюда не заходили? – спросил Гамаш.

Габри покачал головой:

– Слишком много было дел. У нас была выездная бригада из ресторана, но все равно за ними нужно присматривать.

– Значит, убитая могла зайти сюда на минутку, – сказал Гамаш. – Она могла и не знать, что это ваш дом. – Он посмотрел на Клару и Питера. – Просто выбрала уединенное место, подальше от людей.

После этих слов на несколько секунд воцарилось молчание. Они представляли себе женщину в красном кричащем платье. Вот она проскользнула мимо старого кирпичного дома. Подальше от музыки, от фейерверка, от людей, смотрящих на нее.

Чтобы несколько минут побыть в тишине и покое.

– Непохоже, чтобы она была робкого десятка, – заметил Габри.

– Как и вы, – сказал Гамаш, слегка улыбнувшись.

Он еще раз окинул взглядом сад.

Тут был один вопрос. Нет, вопросов было много, но в данный момент старшего инспектора интересовало, почему никто из этих четверых не видел убитую живой, среди гостей.

– Bonjour.

К ним подошел инспектор Жан Ги Бовуар. При его приближении на лице Габри появилась улыбка, и он протянул руку.

– Я начинаю думать, что вы приносите несчастье, – сказал Габри. – Стоит вам приехать в Три Сосны, как здесь обнаруживается труп.

– А я думаю, что вы их специально привозите, чтобы мне не было скучно, – откликнулся Бовуар, тепло пожимая руку Габри, потом Оливье.

Они видели друг друга вчера на вернисаже. Тогда они находились на территории Питера и Клары. В галерее. Но здесь была территория Бовуара – место преступления.

Искусство пугало его. Но если на стену повесить мертвое тело, тут он был в своей стихии. Или если, как в данном случае, спрятать тело в саду. Это он понимал. С этим все было просто. Всегда просто.

Кто-то так ненавидел жертву, что убил ее.

Его работа состояла в том, чтобы найти убийцу и упрятать его в тюрьму.

Тут не было места для субъективного. Не стояло вопроса, плохо или хорошо. Никто не говорил о перспективе и оттенках. О тенях. И нечего тут было понимать. Нужно было принимать мир таким, какой он есть.

Собирать факты. Выстраивать их в определенном порядке. Искать убийцу.

Да, это было просто, хотя голову нередко приходилось поломать.

Но Бовуар готов был променять любой вернисаж на убийство.

Хотя, как и все остальные, он подозревал, что убийство и вернисаж здесь взаимосвязаны.

Эта мысль тревожила его.

– Вот фотография, которую вы просили.