– Черт, прости, совсем забыл! Сейчас принесу! – с этими словами муж сорвался с места, чтобы буквально секунд через тридцать вернуться в кабинет, неся в одной руке сахарницу, а во второй небольшой пакетик с сахаром, который стал неловко пересыпать в сахарницу.

Эти мужчины, право слово, как дети! Вот вы знаете хоть одного, чтобы справился с такой «сложной» задачей, не рассыпав? Так это точно не Алексей! Ему это не удалось, и рядом с сахарницей возникла крохотная кучка просыпанного мимо песка.

– Так, а салфетки ты тоже забыл? Да, плохой из тебя хозяин! – рассмеялась я, аккуратно стряхивая со стола на пол рассыпанный сахар. – Алексей, я все прекрасно понимаю. Может, тебе и неприятно жить в квартире Марго, но пойми, я не могу отдать тебе квартиру. И совсем не из за того, что она дорогая. Нет, она очень дорогая, но не по рыночной стоимости, а как моя память о папе, которую я хочу сохранить для себя и своего сына. И вообще, я не понимаю, зачем ты затеял этот разговор и встречу? Спасибо за кофе и круассаны, но давай не отнимать хлеб у наших адвокатов, это их работа, вот пусть они и обсуждают все тонкости и условия нашего развода. Мне уже пора, хочу побыстрей увидеть сына.

– Жаль, Поля, что ты не захотела пойти мне навстречу в такой малости, но это твое право и выбор. В любом случае, был рад тебя увидеть. До свидания.

– До встречи.

Я покинула кабинет, устало вздыхая и понимая, что это только начало тягомотины с разводом. Спустившись вниз, вышла на улицу и уселась за руль автомобиля, выехала со служебной стоянки, помахав на прощание, вышедшему проводить меня охраннику. Ехать до дома было недалеко, и оказавшись около подъезда через пятнадцать минут, я решила забежать в квартиру сменить туфли, а потом подняться к соседке за Егоркой. Единственное, что не догадалась заехать в супермаркет хотя бы за коробкой конфет. Но помнилось вроде в холодильнике оставалась нетронутая плитка элитного шоколада. А в следующий раз обязательно вручу за услугу презент подороже. Например, духи! Она славная девушка, уже не раз меня выручала подобным образом, и надо осторожненько расспросить, какие духи соседка предпочитает.

Войдя в квартиру, я включила свет и отправилась в кухню за шоколадкой. И последнее, что я запомнила, это нарастающий шум в ушах и наступившую темноту…

Где то далеко слышались звонки и методичный стук. Опять с утра пораньше соседи затеяли ремонт? Что им, гадам, не спится то? И так в голове молотками стучит, и тело как будто не мое, тяжелое и затекшее, словно я несколько суток пролежала в неудобной позе. Я попыталась подняться и охнула от боли в руках. Словно тысячи миниатюрных иголочек разом впились мне в кисти рук. Что произошло? Почему я лежу в деловом костюме на полу собственной кухни? И это в мою дверь кто то настойчиво звонит и стучит? Надо открыть и узнать, что же случилось.

С трудом найдя в себе силы подняться, я открыла дверь трясущимися от слабости руками, и увидела на пороге серьезного мужчину в костюме и двух полицейских в форме. Отодвинув меня в сторону, мужчина прошел в коридор, внимательно посмотрел по сторонам и произнес:

– Варламова Полина Антоновна?

– Да! А вы кто?

– А я следователь по особо важным делам! Вот мое удостоверение, – он протянул корочку, в которой я толком ничего не могла рассмотреть, потому как в глазах все плыло.

– И что привело вас ко мне? Простите, я не совсем хорошо себя чувствую…

– Я вижу, – хмыкнул он, недовольно осматривая меня с ног до головы, – хотя при вашем пристрастии, года через два будете выглядеть гораздо хуже, если не измените своим привычкам.