Раптор хрипло каркнул. Эти звуки заменяли ему смех.

— Смерть все равно та концовка, которой я предпочитаю избегать. Куда лучше преподать урок и выжить, чтобы в другой раз снова проучить Империум.

В ответ дредноут раскатисто зарычал:

— Если приходится давать урок дважды, значит он не был усвоен. А теперь перестань ныть. Прежде чем думать о смерти, нам предстоит остудить пыл этих чужаков.

— Хорошо, что ты снова с нами, капитан, — сказал Кирион.

— Тогда перестань хихикать, как мальчишка, — огрызнулся дредноут. — Талос, какой у тебя план? И лучше, если это будет грандиозный план, брат. Моя третья смерть должна быть, по меньшей мере, славной.

Несколько легионеров обменялись угрюмыми смешками.

— Это была не шутка, — рявкнул Малкарион.

— А мы и не думали, что вы шутите, капитан, — ответил Меркуций.

Пророк включил тактический гололит. Над проекционным столом повисло изображение плотного астероидного поля. Гуще всего астероиды роились вокруг выщербленной сферы. В самом сердце скопления мерцающая руна указывала местоположение «Эха проклятия».

— Пока что мы в безопасности в астероидном поле Тсагуальсы.

Малкарион снова издал звук, напоминавший скрежет передач.

— Почему астероидное поле такое плотное на этом участке? Даже если учесть дрейф обломков, оно отличается от того, что я помню.

Люкориф махнул рукой в сторону гололита:

— Талос разбил вдребезги половину луны.

— Ну, — откашлялся Кирион, — возможно, одну пятую.

— Ты не терял времени, Ловец Душ.

— Сколько раз мне придется вытаскивать тебя из могилы и повторять, чтобы ты не называл меня так?

Талос ввел другой набор координат. Гололитическая проекция съежилась — разрешение уменьшилось, и на экране возникла сама Тсагуальса. Другие вспыхивающие руны окружили планету и ее израненную луну.

— Вражеский флот собирается за пределами астероидного поля. Они пока не нападают на нас и не атакуют те несколько тысяч живых душ, что мы оставили на поверхности. Пока что они склонны выжидать, но на этом хорошие новости кончаются. Петля сжимается. Каждый раз, когда мы пытались вырваться, они загоняли нас обратно. Они знают, что принять бой — наш единственный выбор. Нас прижали спиной к стене.

Он оглядел зал совета, встретившись взглядами с немногими выжившими братьями. С воинами десятой и одиннадцатой рот, теперь переформированными в четыре последних Когтя.

— У тебя есть план, — проворчал Малкарион.

На сей раз это не было вопросом. Талос кивнул.

— Они затянули петлю, чтобы вынудить нас к бою, это верно. И у них достаточно огневой мощи, чтобы разнести «Эхо проклятия» на атомы, — в этом тоже нет сомнений. С каждым часом к ним подходят новые суда. Но мы все еще можем удивить их. Они ожидают, что мы вырвемся из своего убежища и вступим в последнюю битву в космосе. У меня есть идея получше.

— Тсагуальса, — сказал один из Повелителей Ночи. — Ты не серьезно, брат? У нас больше шансов в космосе.

— Нет, — Талос снова перефокусировал гололит. — Ты не прав. И вот почему.

Мерцающая проекция прояснилась, показав полярный регион Тсагуальсы и острозубые развалины сооружения, чьи башни некогда бросали вызов небесам. Некоторые из собравшихся легионеров вполголоса обменялись замечаниями или покачали головами, словно не веря своим глазам.

— Наша крепость едва держится, — проговорил Талос. — Десять тысячелетий не пощадили шпили и стены. Но под этими развалинами…

— Катакомбы, — прорычал Малкарион.