Прямо от его могилы она снова пошла в бой, в котором, похоже, искала смерти. Но судьба распорядилась иначе. В ноябре 1920 года раненая Мария с отмороженными руками все же добралась до Керчи, успела на последний пароход, уходивший в Константинополь.

Ревизоры «треста»

В Галлиполийском лагере – первом прибежище российских эмигрантов – дважды вдова сошлась со штабс-капитаном Георгием Радковичем, стала его гражданской женой.

Радкович, как и Мария, ненавидел советскую власть, хотя не так иступленно, как она. А когда он сильно напивался, Мария не стеснялась бить своего сожителя по щекам.

Впрочем, вскоре она нашла другой выход своей энергии: в Берлине она вместе с Радковичем предложила свои услуги «Высшему монархическому совету» (ВМС). Пара получила документы на имя супругов Шульц и была отправлена в Москву ревизовать уже известный нам МОЦР.

Нервы руководителю МОЦР Якушеву и его заместителю по финансовым делам, бывшему царскому офицеру Опперпуту, представленному ревизорам под фамилией Стауниц, чета ревизоров потрепала немало.

«Она же психопатка», – поделился первыми впечатлениями о Марии Опперпут-Стауниц. Он и сам не знал, что ЧК использует его втемную, но инстинктивно старался первое время держаться с Марией настороже. Но как показывают дальнейшие события, все же не уберегся…

Мария все время рвалась устроить какую-нибудь диверсию, осуществить теракт. Чтобы как-то занять пару, им нашли дело: послали на Центральный рынок торговать сахарином, где они исполняли роль «почтового ящика» – получали пакеты для «Треста» от сотрудников польского и эстонского посольств, передавали им ответные послания.

Кроме того, Опперпут-Стауниц поручил Марии шифровку писем, отправляемых за границу. Эта работа требовала много времени, так что у Марии просто не было возможностей проявить какую-то самостоятельность.

Так, по крайней мере, думал Стауниц, пока не подслушал разговор супругов: втайне от «Треста» они собирались совершить диверсию. Кроме того, хотя Мария и направляла через «Трест» восторженные письма Кутепову, в доверительном разговоре она сказала Стауницу: «Когда произойдет переворот и в Россию вернется Кутепов, он наведет настоящий порядок»…

Тем не менее, благодаря докладу Марии Захарченко-Шульц, на «Трест» за рубежом сделали основную ставку. Доказательством этого послужило приглашение Якушева в Париж на встречу с Кутеповым. В июле 1925 года через «окно» они перешли границу Польши, без помех добрались до Парижа. Якушев понравился Кутепову и даже имел аудиенцию у самого великого князя Николая Николаевича.

Игра «втемную» продолжалась…

Страсть к терроризму и… мужчинам

Тем временем Мария Захарченко и Григорий Радкович уже под фамилией супругов Красноштановых встретились в Париже с Рейли и ознакомили его с деятельностью «Треста», рекомендуя его как главную опору контрреволюции в России. Рейли заинтересовался возможностью использовать «Трест» в своих целях. Правда, сам он в Россию ехать не очень хотел, но тут и сказался нрав «Бешеной Марии». Она «подначила» Рейли, намекнув ему, что он трус, и тот дрогнул…

Дальнейшее вы уже знаете.

Исчезновение Рейли вызвало некую суматоху в стане контрреволюционеров. Мария направила Стауницу телеграмму: «Посылка пропала. Ждем разъяснений». А тут еще подняла шум жена, теперь уже вдова Сиднея Рейли. Она поместила в «Дейли Экспресс» траурное извещение о смерти мужа, но все время порывалась ехать в Россию, чтобы отыскать его самого или его могилу. Мария с трудом отговорила ее.