– Если ты заболеешь и возьмешь больничный, я сделаю твою жизнь невыносимой, рыжая.

– Ты и так делаешь мою жизнь невыносимой.

– О, поверь, ты оценишь разницу. Оденься. И захвати из дома вина. Я уже отморозил себе что-то ценное.

– Надеюсь, самомнение.

– Оно в полном порядке, – усмехнулся Джулиан.

Я вернулась в дом, разлила вино по бокалам, а потом обулась и, накинув теплую рубашку, любезно предложенную Златокрылым, спустилась с крыльца. Снег приятно хрустел под ногами, но рядом с мангалом было тепло. Или рядом со Златокрылым?

– Мы полетим в Океаниум, да? – спросила я.

– Ага. Послезавтра.

– И у нас будет новый Зрячий?

– Да. Завтра назначат, послезавтра первый рейс. Не лучший вариант, но как есть.

– Скажи честно, зачем ты переехал сюда? И притащил меня.

– Чтобы мамочка не ругалась, что уже девять вечера, а я не в кроватке. Я всегда хотел жить на севере. Мне нравится снег. Здесь лучше оплата, здесь интереснее рейсы. Надоело возить толстосумов на курорты. Север живет по другим законам. Мы будем снабжать отдаленные поселения провизией, эвакуировать жителей с пути схода лавин. Это имеет смысл.

Я улыбнулась, пригубив вино.

– Вот уж не думала, что тебе это важно. Но ты не ответил на вопрос. Зачем ты перевез меня?

– А зачем тебе оставаться в Лесном? Что там такого важного? Друзей у тебя нет, парня тоже, никакой собственности, только крохотная квартирка в аренде. Что тебя держит?

– Ничего, поэтому я и полетела. Но вопрос – я повторяю, и тебе не удастся увильнуть – о тебе.

– Ладно. Я не хочу оставлять тебя с Забытым. Он собирается со мной судиться и наверняка будет играть грязно. Я увез всех, кого он может использовать. Сестра в Верхнем, учится. Ты здесь, работаешь под присмотром.

– А мама?

– А мама – кара небесная для новоиспеченного братика. Если выживет в борьбе за место под солнцем с ней – получит право называть себя Златокрылым.

– Ты собираешься принять его? После всего?

– Он ничего, в общем-то, не сделал. Вовремя подсуетился, повел себя как говнюк, но дальше угроз не зашел. Зато раздал кучу интервью. Ну и папуля действительно нагулял ребенка и не дал ему ни копейки на пожрать. Наши законники уже прорабатывают варианты, как сделать все тихо и без лишних жертв. Моя задача – вывезти жертв в безопасное место.

– Спасибо, – вздохнула я.

Пожалуй, стоит перестать злиться на то, что Джулиан привел меня сюда. В одном доме с Брауном было жутковато. Златокрылый – сволочь, хам, нахал и тиран, но в его доме не придется запирать комнату изнутри.

Вино грело изнутри, жар от углей – снаружи. Я не сразу поняла, что Джулиан обнял меня за плечи, когда потянулся, чтобы перевернуть мясо. Но я к этому моменту была слишком расслабленная, чтобы шипеть и кусаться.

– Еще раз умрешь – я тебя убью, – пробормотала я.

– Угу.

Мы съели мясо прямо у крыльца, снимая его с шампуров, обжигаясь и облизывая пальцы. Расплескали вино, окрасив снег в ярко-красный, а потом тушили угли и убирали мангал под крышу, чтобы наутро он не превратился в сугроб. И я даже почти не замерзла, только пальцы окоченели. Я задрала голову, глядя на звезды, и едва не упала – от выпитого закружилась голова.

– Иди спать. У тебя всего один выходной.

Джулиан потянул меня к дому, но не удержал – и мы рухнули в ближайший сугроб, сотрясаясь от смеха.