– Но пьянку им оплатить все равно придется.

Я полной грудью вдохнула слабый лавандовый запах: Джулиан оставил всю парадную одежду на Плато, и его костюм заказывала Оливия, а она обожала лавандовые саше для одежды. Считала запах благородным. И хоть он напоминал о том времени в доме Златокрылых, возвращения которого я так боялась сейчас, я вдруг поняла, что как раньше уже не будет.

И что я хочу свой дом, настоящий, в котором буду полноправной хозяйкой. И свои саше, которые буду раскладывать по шкафам, чтобы обнимать мужа и вдыхать новый запах – нашего общего дома.

– Но если ты забеременеешь, то мы поженимся.

– Идем, поженимся сейчас.

Джулиан нахмурился и приподнял одну бровь, так красноречиво, что пришлось уточнить:

– Нет, я не беременна. Но тут подумала, что бояться надо было раньше. Когда я с тобой целовалась. Или когда попала в твою команду. Уже тогда было ясно, что ничем хорошим это не кончится. Свадьба – не самый страшный вариант.

– Рыжик, скажи честно, ты просто не хочешь доставлять удовольствие моей матери. Если мы сейчас объявим, что решили подождать, она в припадке безудержной радости отпишет тебе половину наследства.

Недовольно фыркнув, я взяла Джулиана за руку и потащила к дверям храма.

– Идем! Пока нас не арестовала стража за подозрительное шатание!

В прошлый раз все было помпезнее. В храм набились сотни гостей, и на глазах у всей этой толпы мы обменивались клятвами, кольцами, скрепляли узы брака подписями и целовались. Когда-то давно брачные контракты благословлял Высший, и они намертво связывали двоих. Чтобы разорвать такой контракт, надо было как следует постараться и найти достаточно сильного мага. Сейчас все проще, и брак – всего лишь официальное уведомление для короля о том, что мы с Джулианом спим вместе. И летаем. И влипаем в неприятности.

Но этого в клятве лучше не упоминать.

Я вообще плохо продумала, что скажу. Надеялась, Джулиан выступит первым, а я как-нибудь перескажу его же клятву своими словами. А то «клянусь больше не косячить на работе» не слишком-то романтично.

Мы оплатили пошлину и, дождавшись приглашения, вошли в малый зал с алтарем. Мне нравились лаконичность и сдержанность интерьеров храма. Никакого золота, цветов, яркого декора. Серый старинный камень, свечи, высоченные потолки, при взгляде на которые кружилась голова. И серебристые витражи. Безумно красиво.

– Документы, пожалуйста, – улыбнулся жрец.

Оливия нехотя отдала папку. Она демонстративно отсела как можно дальше от Деланый и Моргана, решивших наблюдать за свадьбой из первого ряда, и делала вид, будто пришла на поминки, а не на свадьбу любимого сына. Джулиан только фыркнул и закатил глаза.

Когда жрец вернулся, я сразу поняла: что-то не так. Его лицо показалось мне одновременно виноватым и злым.

– Прошу прощения, господин Златокрылый, госпожа Хрустальная, за бестактный вопрос. Но вы когда-то уже состояли в браке?

Мы, переглянувшись, медленно кивнули. И я добавила:

– Да, но около шести лет назад развелись. В вашем же храме. Точнее, я подавала на развод, и мне выдали свидетельство. У тебя же есть документы о разводе?

Я повернулась к Джулиану.

– Да, копия, которую ты прислала.

– А можете показать? – воодушевился жрец.

Мы снова переглянулись. И синхронно покачали головами: все документы остались на Плато. Кто вообще таскает с собой свидетельство о разводе?

– А что случилось? – спросила я.

– Видите ли, миледи, по нашим документам вы все еще женаты…

Морган от неожиданности выронил букет, который для меня приготовил.

– Но я же получила свидетельство… Расписалась, сменила фамилию! У меня документы на Хрустальную!

– Видите ли, какая деликатная получилась ситуация… Вы обратились к нам за разводом и получили свидетельство.