Угум. Новая формулировка, значит. Чувства, получается, есть, но значения они не имеют. Чудненько.

    - Ллевеллин, - мягко сообщила я Рыцарю, - я сейчас буду долго и нудно ругаться матом!

    - Воля ваша, миледи, - пожал плечами юноша.

    Я выдернула руку из его крепкой хватки и направилась к выходу.

    Ллевеллин догнал меня возле двери. Благо, за лестницей, по которой мы спустились, был всего-навсего короткий коридорчик, да пара дверей, за одной из которых скрылся хозяин дома. Как я понимаю, мне - в другую. А Ллевеллин, с его чувствами и их отсутствием, пусть делает, что хочет.

    Ну-ну…

    ГЛАВА 12

    ВПЕРД И С ПЕСНЕЙ

    К моему удивлению, Ллевеллин вместо того, чтобы тихо и мирно оставаться в домике, упрямо шел за мною. Ну это его проблемы! Пусть чем хочет, тем и занимается! Хочет - со мною идет, хочет - дома сидит.

    Знаете, как в классической фентезюшной (именно фентезюшной, а не фентезийной) книге описывается не менее классическая фентезюшная деревня? Грубо (это - ключевое слово) сколоченные дома, пыльные дороги, стада (именно стада, для стай они слишком многочисленны) гусей, ровными цепочками шатающиеся по улицам, да оравы ребятишек в длинных рубахах и с полным отсутствием штанов. Так вот - здесь всего этого не было!

    Улицы - ровные, как по линейке проведенные, и чистые, словно их шампунем каждый день моют. Дома - хотя и выдержаны в стиле «Западная Европа, средневековье дремучее классическое», но все такие аккуратненькие и одинаковые настолько, что так и хочется подойти сделать какую-нибудь гадость! Граффити там на стене нарисовать, написать что-нибудь доброе и ласковое. Боюсь, только, Ллевеллин этого не оценит. А если даже и оценит, так ведь не скажет ничего, гад такой! Хотя и красивый, гад…

    Нет, ну вот серьезно, какое он имеет право быть таким красивым?! Правильно! Никакого! Вот только мне от этого не легче.

    Так, стоп, Гелла! Тебя сейчас куда-то не в ту степь понесло! Успокаиваемся, концентрируемся. Можно какой-нибудь медитацией заняться.

    Отличная, кстати, идея. Вот только…

    - Миледи?

    Я ж и говорю, кто мне помедитировать даст? Дергать сейчас начнут. Точнее, уже начали. Вернее начал. Ллевеллин. Гад. Змеюка. Змеюшка. Змеююююнчик. Блин, опять я на какой-то бред срываюсь.

    - Да? - я повернулась к Рыцарю.

    Ой, ну вот лучше бы я этого не делала. Глаза зеленые-зеленые. Длинные, как у женщины, ресницы…

    К реальности меня вернул опять же голос Ллевеллина:

    - Миледи… Миледи, вы меня слушаете или нет?! - кажется в голосе Рыцаря проклюнулось возмущение.

    А кто тут у нас про отсутствие чувств говорил?

    Я мотнула головой, чтобы избавиться от такого милого наваждения, и вздохнула:

    - Слушаю. Что ты хотел?

    - Я вас окликал раза четыре, не меньше! - о, теперь еще и легкое раздражение появилось. Глядишь так вообще на человека станет похожим.

    - Извини, я отвлеклась.

    Ллевеллин уставился на меня так, словно я - таки выполнила свою недавнюю угрозу и послала Рыцаря, как говорит Славка, в бесплатное эротическое путешествие. Очень короткое.

    Ладно, забыли.

    - Что ты хотел?

    - Я… - юноша запнулся. - Если мне будет позволено, я бы хотел узнать…

    Я терпеливо ждала. Ждала, когда ж он, наконец, сообщит, что ж он хочет выяснить, но Ллевеллин, похоже, впал в анабиоз.