— С точки зрения мироздания — почти моментальный. Но для моего народа, что не так боится времени как вы, он просто слишком быстрый, а изо всех сил цепляющиеся за свою родину люди как правило успевают прожить два-три поколения, прежде чем оказываются вынуждены бежать или погибнуть. — Слова разумной жабы звучали почти как приговор с отсрочкой исполнения, озвученный всей планете. Ну и сколько лет у нас осталось?! Сорок? Шестьдесят? — Но должен предупредить, даже самое начало Бедствия может принести гибель великим цивилизациям.

— Говори, — мрачно кивнул Мирохин, держась за сердце. — Лучше уж узнать это сразу.

— Во-первых, далеко не все народы столь же благожелательны и хорошо подготовлены к ударам судьбы как мой, а ради выживания своего рода и праведник пойдет на немыслимое злодейство. — Принялся перечислять Шлаврат. — Во-вторых, некоторые порталы ведут в места столь чуждые нам, что рядом с ними гибнет все живое. Или под воздействием вырывающихся оттуда взбесившихся магических потоков мутирует в нечто жуткое. Ну и в-третьих, как я уже говорил, изменения привычных течений эфира вызывают изменения свойств материи, причем живое сопротивляется переменам гораздо лучше, чем камни или металлы. Твердое может стать хрупким и рухнут своды великих сооружений. Жидкое — вязким, а тогда смазка скует намертво движущиеся детали механизмов. Одни вещи откажутся гореть, другие вспыхнут как спички…Причем приспособиться к изменениям невозможно, ведь по вине Бедствия потоки эфира становятся динамичны и сегодня они одни, а завтра уже чуть-чуть другие, а к прежнем значением все вернется лишь через месяц. Да и то ненадолго и если повезет.

— И для нашей цивилизации это будет конец. Когда откажется гореть порох или станет взрываться бензин, мы окажемся беззащитны перед изменившимся миром. — Констатировал я, чувствуя, как неприятно и болезненно ноет сердце. — А противостоять этой катастрофе можно? Ну, хоть как-нибудь…Неужели ни в одном мире, который уже затронуло Бедствие, не нашлось решения?

— Воистину могучий чародей способен запечатать портал, силой своих чар вернув магию в прежнее русло. За год он способен убрать их два или три, а может и целую дюжину, если найдутся способные помощники и если обладающий столь огромной властью будет работать без перерыва, не жалея себя. Но дыр, соединяющих миры, очень много, и чем сильнее будет буйство ветров эфира, тем больше их появится, и тем крупнее они станут. Где взять такую армию великих колдунов, чтобы хватило на все пространственные разрывы?! — Разумный жаб почти по человечески развел руками. — К тому же изрядная часть путей меж измерениями находится в морской глубине, а некоторые выше чем летают птицы…Нет, есть великие маги, кто и к таким добраться сможет. На моей покинутой и, наверное, уже погибшей родине каждый из них правил многими десятками тысяч подданных.

— А еще часть этих чертовых дырок под землей, — задумался о чем-то своем Мирохин. — Слишком глубоко под землей, судя по многочисленным землятресениям…

— Вот как раз за эти волноваться особо не стоит, — удивил нас Шлаврат. — Там, где плещутся сжатые собственным весом раскаленные минералы, буйство энергий и без того крайне велико. Нужно лишь убрать те порталы, которые возникают в слое толщиной несколько километров между поверхностью и магмой, чтобы Бедствие не затронуло ваш мир. Всего-то.

— Ага, подумаешь какая малость. По сравнению с задачей поставить все горы миры одну на другую, а сверху еще и океан взгромоздить. — Оценил я чувство юмора этого бойцового жаба. В душе было пусто и гадко. Земля была обречена, а человечеству, похоже, следовало собирать манатки и молиться о том, чтобы не проиграть в гонке с катастрофой, разрушающей миры один за другим.