— Ну и слава богу, — рассудительно сказала Катерина.

— Нет, правда. Как будто я рассказываю не про себя, а пересказываю вам отрывок из какого-нибудь романа. И получается какая-то чепуха.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Ну и ладно, — махнула рукой Таня. — Раз страдания не получились, придется заняться делами.

Она принесла Настенькины вещи — ворох разноцветных, словно кукольных одежек. Хозяйка и няня раскладывали вещи на кучки: это пойдет на следующий год на лето, это на зиму, а из того девочка выросла окончательно... В четыре руки дело шло быстро, и вскоре Таня удовлетворенно оглядела аккуратные стопочки и сказала:

— Нужны новые колготки, и рубашки с длинными рукавами, и еще одни рейтузы — на смену.

— И зимние сапоги, — добавила Катерина.

Но Таня замахала на нее руками:

— И не думайте. Только ножки портить этой импортной обувью. Что они понимают в нашем климате? Я принесу вам валеночки — нам из деревни привезли, когда мальчишки были маленькие. Они с калошками — мягкие, легкие и не промокнут. — И, отмахнувшись от благодарностей хозяйки, указала на стопку вещей, которые были признаны маленькими. — Убрать на будущее или отдать кому-нибудь?

— Лучше отдать, — торопливо сказала Катерина. В душе, как и многие женщины, она была суеверна относительно будущих детей — нельзя загадывать.

Татьяна понимающе кивнула:

— Я отдам Анне Петровне. У нее, правда, мальчик, но тут в основном штанишки, колготы да рубашки, так что это не важно.

— Они бедно живут? — спросила Катерина, вспомнив темноволосого улыбчивого мальчика с ямочками на щеках.

— Да уж. — Таня собирала вещи в пластиковую сумку и рассказывала вполне обыденным тоном страшную в общем-то историю: — Мать у него умерла полгода назад, а отца и не было. Бабушка — Анна Петровна — растит его одна. У нее никого нет. То есть где-то существуют какие-то дальние родственники, но это, похоже, дела не меняет. Они живут на ее пенсию, пособие, да еще она подрабатывает секретарем на домашнем телефоне, но это очень небольшие деньги. Бабулька молодец — хваткая.

— А что же случилось с его матерью?

— Не знаю. Кажется, она болела... Я особо не расспрашивала. Правда, Анна Петровна сама любит поговорить, но как-то ничего конкретного она не рассказывала.

— А как мы отдадим вещи? Вы знаете, где они живут?

— Дом знаю, а квартиру нет. Да я просто возьму завтра сумку с собой, когда пойду гулять, — они каждый день приходят к пруду.

Катерина немного помолчала, а потом спросила:

— Послушайте, а может, ей и денег дать? Все-таки ребенку нужны соки, питание... Как вы думаете, возьмет она?

— Не знаю. Вещи возьмет, ведь все так делают — отдают знакомым, когда дети подрастают. А деньги — это другое. Вы лучше сами.

На том и порешили.

Но на следующий день пошел дождь, и прогулки отменились. Катерина ездила с мужем на официальное мероприятие — ужасно устала. Она не любила эти деловые обеды: мужчины говорят о делах, и тогда жены молчат или пытаются вести светские разговоры. Все это, как правило, было скучно и утомительно. Правда, в этот раз получилось немного повеселее. А все благодаря Иришке, которая позвонила утром, горя желанием увидеть Катерину на обеде:

— Не вздумай сачкануть. Я знаю, что ты не любительница светских раутов, но сегодня ты просто должна быть. Понимаешь? Пообещай мне.

— Обещаю, раз это так важно, но что хоть случилось-то? Ты поссорилась с Артуром?

— Э-э... Нет, собственно, пока нет. Но мне может понадобиться твоя моральная поддержка.

Больше Катерина так ничего от нее и не добилась.