Сильные пальцы Остина разорвали ткань блузки, так что пуговицы разлетелись по всей комнате, ловко расстегнули застежку бюстгальтера, освободили Дженну от брючек. Она с такой же страстью сорвала с Остина рубашку и джинсы. Прикосновение к его ничем, не прикрытой коже вызвало у Дженны бурю чувств. С этого мгновения она растворилась в своих ощущениях, растаяла, потеряла всякую связь с реальностью. Перестала быть Дженной Роу. Да и вообще забыла даже собственное имя.

10

   Они лежали на полу среди подушек абсолютно нагие и не двигались. Их тела переплелись, так, что трудно теперь было понять, где чьи ноги и руки. Дженна и сама не смогла бы это определить, они с Остином все еще были единым целым.

   Все произошло так внезапно и неожиданно, словно у обоих вдруг помутился рассудок. Дженна пыталась вспомнить, с чего все началось, но мысли текли вяло, они, будто превратились в ее любимый густой кленовый сироп.

   Раздался вздох. Но чей? Остина или Дженны? В тишине было слышно биение сердца. Чьего? И были ли теперь вообще Остин и Дженна — отдельно друг от друга, или же они превратились в бесформенную массу, растекшуюся по полу?

   Так прошло еще несколько минут. Наконец Остин повернул голову и прижался лбом к щеке Дженны. Ее кожа была нежной, теплой и пахла медом. Остин облизнул губы и почувствовал сладкий привкус. Потом пошевелился. Правая рука его послушалась и легла на живот Дженны.

   — Ты как?

   Она негромко застонала. Чуть-чуть подождала, пока голос вернется к ней, и прошептала:

   — Пока еще не знаю. А ты?

   — Я вообще не понимаю, кто я и где нахожусь. Ты не замерзла?

   Она улыбнулась, перевернулась на бок и положила голову ему на грудь. Остин провел пальцами по ее шелковистым рыжим волосам.

   — Это значит — нет?

   — Наверное.

   Они снова надолго замолчали. Трещали дрова в камине, тикали часы, а за окном, судя по доносившимся звукам, шел дождь.

   — Остин?

   — Мм?..

   — Сюда никто не войдет?

   — Нет, не беспокойся.

   — Я, кажется, люблю тебя, Остин.

   Он дернулся, как от удара током, подтянул Дженну повыше, так чтобы их глаза оказались на одном уровне. Она доверчиво смотрела на него. Не лгала? Нет, сейчас не смогла бы.

   — Любишь?

   Она пожала голыми плечами.

   — Говорю же: мне так кажется.

   — Не торопись с выводами. Ты еще ничего не соображаешь, вот и мелешь всякую чушь.

   — Любовь — это чушь, по-твоему? — ровным голосом спросила она.

   Остин крепче обнял ее и поцеловал в лоб.

   — Нет, это очень серьезно. Поэтому я и прошу тебя не торопиться.

   — Не беспокойся. Я не сейчас это поняла. И даже не сегодня.

   — Совсем недавно ты утверждала, что я — пустое место.

   — Я хотела себя в этом убедить. Но не получилось.

   Он несколько раз вздохнул и лишь потом произнес:

   — Что, если ты была права насчет меня? Я бабник. И женщины для меня — лишь трофей. Ты призналась мне в любви, а я забуду о тебе, как только ты выйдешь за порог этого дома.

   Я добился своего, переспал с тобой, и теперь ты мне больше не нужна.

   — Ну и что? — последовал незамедлительный ответ.

   — Как это «ну и что»?

   — Если мы с тобой никогда не увидимся, значит, мне нечего стыдиться этого признания.