Нет ничего удивительного в том, что Тан назвал поборы сборщиков податей в числе ужаснейших бед народных. Ведь все мы словно зажаты в тисках между бандами разбойников, безнаказанно рыщущих по нашей стране за пределами городов, и сборщиками податей внутри городских стен. Бремя это столь тяжело, что никто не способен его вынести. Если хочешь выжить, постарайся избежать сетей сборщика податей. Вот так, повергая нас в нищету ради собственного величия, царь одновременно обращал нас в преступников. Очень немногие из нас, великих и малых, богатых и бедных, могли спать спокойно. Все мы просыпались в ужасе, когда во сне нам чудился стук колотушки сборщика податей.

О горестная и обездоленная земля, как стонешь ты под тяжким бременем!

В НЕКРОПОЛЕ на западном берегу Нила приготовили роскошные покои, где царь проведет ночь неподалеку от места своего последнего упокоения в черных холмах Сахары.

Некрополь — Город Мертвых — был почти столь же обширен, как и Карнак. Он стал домом для всех, кто строил и содержал в порядке погребальный храм и царскую усыпальницу. Здесь находился целый отряд личной стражи фараона, который должен был охранять священные места, так как и узурпатор Севера, и князья разбойников пустыни, наглевшие с каждым днем, жаждали сокровищ нашего скупого царя. Сокровищницы погребального храма притягивали разбойников в обоих царствах, да и за их пределами.

Кроме стражи, здесь находились бригады ремесленников и художников с их учениками, а им тоже нужно было где-то жить. Я отвечал за учет выдачи жалованья и довольствия, поэтому точно знал, сколько их было в городе. Последний раз жалованье выплатили четырем тысячам восьмистам одиннадцати ремесленникам. Помимо них в городе находилось более десяти тысяч рабов, занятых на различных работах.

Я не стану утомлять себя перечислением быков, овец, которых приходилось забивать каждый день на прокорм населения Некрополя. Я не буду говорить, сколько корзин с рыбой доставлялось с Нила и сколько тысяч кувшинов вина каждый день утоляли жажду работников, не покладая рук трудившихся под зоркими взглядами и быстрыми кнутами надсмотрщиков.

Некрополь был настоящим городом, и в этом городе стоял дворец для царя. С чувством облегчения отправились мы в тот дворец на ночь, поскольку день утомил нас, но для меня отдыха по-прежнему не предвиделось.

Я попытался пройти к госпоже Лостре, но, казалось, будто все сговорились не пускать меня к ней. Сначала она была занята туалетом, по словам маленьких черных служанок, затем принимала ванну, потом отдыхала, и ее нельзя было беспокоить. В конце концов я не дождался. Меня вызвали к ее отцу, я не мог больше оставаться в прихожей и поспешил к своему господину.

Когда я вошел в спальню, вельможа Интеф отпустил всех присутствующих. Как только мы остались одни, он поцеловал меня, и я снова был поражен его добродушием и обеспокоен торжествующим видом. Я редко заставал его в таком настроении, и это всегда предвещало бе