Сексуальный.

Каллиопа взяла новый фужер «Маргариты» с барной стойки и слизнула соль с края бокала.

— Угу.

— Ты о выпивке или о мужчине?

Она улыбнулась:

— Об обоих.

— Так он хорош, верно?

— Я бы не сидела тут, злясь на него, если бы он таким не был.

— Как я и думала. Я всегда предполагала в нём глубокую, тлеющую сексуальность, скрытую под вспыльчивой внешностью.

— Я удивлена, что ты замечаешь кого-то ещё горячего, когда у тебя есть Броди.

— Я не нахожу Броди горячим. Вот. Так.

— Ты. Врёшь.

— Во-первых, я работаю с ним. Во-вторых, я знаю его с тех пор, как мне исполнилось... шестнадцать. В-третьих...

Каллиопа подождала, пока Тори подыщет третий аргумент.

Вместо этого Тори выпила, и Каллиопа рассмеялась.

— Что?

— Почему ты не сделаешь с этим что-нибудь?

— Ты о чем?

— О Броди.

Тори закатила глаза, потом поставила напиток и начала крутить браслет на запястье.

— Я никогда не интересовалась Броди. Мы не можем быть вместе. Парень треплет мне нервы. Он эгоистичен, громок, раздражает, слишком много меня дразнит, да и в городе и так полно женщин, которые думают, что солнце встаёт и садится из-за его прекрасного пресса и великолепной задницы.

— И ты не одна из них.

— Чёрт, нет. Я не член фан-клуба Броди. Кроме того, мы тут не для того, чтобы говорить обо мне. Хорошая попытка уклониться. Так что ты будешь делать с Уайеттом?

— Ничего. Я не могу заставить его хотеть быть со мной.

— Да, не можешь. Но почему такая резкая перемена в отношении?

— Может быть, так должно быть.

— После нескольких недель? — Тори покачала головой. — Я так не думаю. Здесь что-то ещё, и тебе надо поговорить с ним, чтобы выяснить это.

— Я не хочу разговаривать с ним. Я хочу пить «Маргариту», трепаться с тобой, а потом съесть отличную энчиладу⁵.

— Думаю, ты бы предпочла энчиладе Уайетта.

Каллиопа поперхнулась коктейлем:

— Боже мой, Тори. Не делай так, когда я пью.

Тори усмехнулась:

— Просто констатация факта, мой друг.

Каллиопа раздумывала над тем, что сказала Тори, пока они пили и ужинали.

Она не была трусихой, одной из тех, кто будет сидеть сложа руки и ждать, что случится. Может быть, вся эта близость была слишком быстрой для Уайтта, но если так, она должна услышать это от него, а не какие-то отмазки по поводу машины и дел. Она говорила ему в самом начале, что единственную вещь, которую она ждёт от него в их отношениях, — честность.

Таким образом, она дала ему эти выходные на разные «дела». А в понедельник утром он пришёл прямо в её кабинет, не опуская головы, вроде как посмотреть, на месте ли она, или так, будто искал её целый день.

Да, что-то действительно происходило.

Если отношения закончились или он хотел бы их закончить, то он должен был начать разговор и сказать ей об этом.

В конце рабочего дня она стояла около выхода, пока её сотрудники собирали детей для родителей. Она помахала парням, которые работали в новом крыле здания, и когда Уайетт, захватив свои инструменты, направился к двери, она остановила его.

— Уайетт. Можно тебя на минуточку ко мне в кабинет?

— Тут куча дел, Каллиопа.

— Чем бы ты ни занимался, это подождет. Есть важный разговор.

Он замер, глядя на входную дверь, как бы просчитывая безумный рывок к свободе.

— Я весь грязный и в пыли. Может, мы можем пройти в мой трейлер?

— Хорошо. Давай я тут всё закрою и буду ждать тебя там.