— Если вы не будете трясти ею, возможно, я разгляжу их и скажу вам свое мнение...

Металл сверкает на солнце, ослепляя Кришана. Инстинктивно он протягивает вперед руку. И вот его рука уже обнимает госпожу за талию. Понимание того, что он делает, на мгновение парализует Кришана. Он высвобождает руку и говорит:

— Очень красиво. Они золотые?

— Да, — отвечает Парвати. — Моему мужу нравится дарить мне золото.

— Ваш муж очень вас любит. Вы будете первой звездой на вечеринке.

— Спасибо.

Парвати наклоняет голову, теперь она немножко стыдится своей несдержанности.

— Вы очень добры ко мне.

— Вовсе нет, я просто говорю правду. — Солнце и тяжелый аромат земли делают Кришана смелее. — Простите, но мне кажется, что вы слышите ее не так уж часто, как вы того заслуживаете.

— Вы слишком безапелляционны! — мягко укоряет его Парвати. — Вы слушали репортаж с крикетного матча?

— Да, из Патны. У нас двести восемь на пять.

— В крикете я совсем ничего не понимаю, — отвечает Парвати. — Это такой сложный вид спорта... и в нем так непросто выиграть.

— Стоит только начать разбираться в правилах и стратегии, и он покажется вам самой увлекательной игрой, — возражает Кришан. — Крикет ближе всего из английских нововведений к дзен.

— Мне хотелось бы побольше о нем узнать. О нем так много говорят на светских вечеринках. И я чувствую себя такой дурочкой, когда стою там и ничего не могу ответить. Скорее всего я не смогу осилить политику и экономику, но вот крикет — совсем другое дело. Вы мне поможете?..

Господин Нандха едет по Нью-Варанаси по направлению к «Дидоне и Энею», магазину, где продаются записи английской камерной оперы.

Господину Нандхе он нравится за хороший выбор английского барокко. На краю его сенсорного конверта, словно слух о муссоне, напоминание о сегодняшней вечеринке у Даваров. Как бы он обрадовался любому предлогу, который позволил бы ему отказаться от приглашения. Господин Нандха боится того, что Санджай Давар объявит о счастливом зачатии наследника. Брахмана, как он подозревает. Это вновь заведет Парвати. Он несколько раз объяснял ей свою точку зрения по данному вопросу, но она понимает только одно — муж не хочет подарить ей ребенка.

Настроение господина Нандхи вновь портится.

Какой-то шум в его слуховых зонах: звонок от Морвы, из налогового управления. Из всех сотрудников министерства Морва — единственный, к кому господин Нандха чувствует уважение. Есть какое-то изящество и даже красота в способности выслеживать преступление по бумагам. Здесь имеешь дело с расследованием в его самой чистой и сакральной форме. Морве никогда не нужно покидать кабинет, не нужно бродить по улицам, он никогда не сталкивается с насилием, не носит оружия. Зато стоит ему сделать всего несколько легких жестов и моргнуть глазами, как его мысль летит с двенадцатого этажа, где расположен кабинет, во все концы света. Чистый интеллект, исторгнутый из тела, проносящийся из холдинг-компании туда, где укрываются от налогов, где происходит оффшорное сокрытие данных, а оттуда — к счетам условного депонирования. Абстрактный характер этой работы восхищает господина Нандху. Сущность без всякой физической оболочки. Чистый поток. Движение нематериальных денег через мельчайшие кластеры информации.

Ему удалось выследить «Одеко». Компания оказалась весьма загадочной, занимающейся туманными инвестиция ми. Зарегистрирована где-то на Карибах и, по многим свидетельствам, склонна разбрасываться астрономическими суммами на самые невероятные проекты. Среди прочего в Бхарате «Одеко» инвестирует Центр искусственного интеллекта при университете Варанаси; проектно-конструкторский отдел при «Рэй пауэр» и несколько «теплиц» по производству сарисинов низкого уровня — по сути, практически нелегальных.