— Ты больше не придешь? — поняла Маша.

— Не приду, — твердо ответил мужчина.

— Почему?

— Не нужно это. Пустые хлопоты.

— Как это…

— Так. Хороший у тебя мальчик, береги его.

Он еще раз потрепал ее по щеке, начал спускаться.

— Скажи… — вслед ему произнесла Маша, — ты правда…

— Что — правда? — замер он.

И обернулся, и так посмотрел на нее, что она едва нашла в себе силы продолжить:

— Правда то, что ты говорил о себе?

— А что я о себе говорил? Я ничего не говорил. А ты ничего не слышала. Поняла?

Столько угрозы было в его голосе, угрозы самой настоящей, угрозы ее жизни — это Маша почувствовала кожей, — что она похолодела и едва слышно пролепетала:

— Поняла.

Он продолжил путь вниз и, прежде чем скрыться за поворотом лестницы, добавил с усмешкой:

— Хороший мальчик. Только ты с ним жить не сможешь. Заскучаешь. Слишком он для тебя хорош. Слишком чистый мальчик. Ты другая. Такая, как я.

И исчез. Только звук шагов. Спокойный, размеренный.

Маша стояла, прислонившись виском к косяку двери, слушая шаги, пока далеко внизу не хлопнула входная дверь.

…— Ну что ты так долго? — капризным голосом произнес Сергей. — Я уж идти за тобой собрался.

— Ну-у, он про девочек расспрашивал. Про своих студенток. Кто, да что, да как…

— Что же вы, без меня не наговорились? — Сережа подошел к ней, обнял.

— Не успели. Сразу обо всем не наговоришься. — Маша отстранилась. — Давай выпьем, а? Мы ведь вчера толком и не успели отпраздновать.

Она разлила остатки шампанского.

— Маш, что с тобой?

— А что?

— Ты же мимо льешь! — рассмеялся Сергей.

— Да? Правда. Ну это ничего. — Маша тряхнула головой, словно стряхивая с себя что-то невидимое. — Давай выпьем.

— Давай за тебя! Ты самая лучшая! — Сережа прикоснулся к ее бокалу своим, раздался тихий мелодичный звон. — Ты такая же чистая и звонкая, — прошептал он.

— Ага. Я самая лучшая, — усмехнулась Маша и выпила весь бокал до дна.

Сергей потянулся к ней. Она отнекивалась, говорила, что плохо себя чувствует. Он настаивал, канючил, выпрашивал. И выпросил. Маша сдалась.

Потом, поджидая ее на лестнице, чтобы проводить на работу, Сергей напевал что-то из Стинга и был совершенно счастлив.

Маша стояла под душем, подставляя залитое слезами лицо под тугие струи воды.

Через пятнадцать минут она вышла. Красивая до невозможности. Приветливая, ласковая — такая, какой Сергей ее любил без памяти.

Глава 17

ВЕЧЕР ЛЕГКОГО ДНЯ

— Мария Андреевна, меня Королев стукнул… Мария Андреевна, меня Королев стукнул… — пищал худой очкастый ребенок, Коля Коробешкин.

— Мария Андреевна, он первый начал… — бубнил толстый крепыш Семочкин. — Зачем он дразнится?

— Мария Андреевна, а мы гулять пойдем? — приставала девочка Настя в огромных бантах.

— Мария Андреевна, а почему зимой мухи дохнут, а тараканы всегда есть? — вопрошал Игорь, мальчик из профессорской семьи.

— Мария Андреевна, меня Королев стукнул…

— Мария Андреевна, он первый начал…

— Мария Андреевна, а мама говорит, что в дождь не гуляют! А мы гулять пойдем? — дергала за халат Настя.