И Горбань, сменив скорбное выражение лица на жизнерадостно-жизнеутверждающее, произнес:

— Чайку выпьешь? Дивный у меня чаек. На травах.

— Я сейчас включу диктофон и попрошу вас ответить на мои вопросы, — с расстановкой произнес Левин.

— Давай, включай, мил человек! Мне скрывать нечего, я весь нараспашку.

Правда ли, что в январе этого года вы передали рекламному агентству «АРТ» все права на использование бренда «Торговый дом «Горбань», или, сокращенно, ТД «Горбань»?

— Правда, святая правда! Передавал. За деньги, — уточнил Горбань. Видимо, для того чтобы Левин не заподозрил его в благотворительности.

— Понятно, — кивнул Олег. — Известно, что после передачи прав вы продолжали использовать свое имя в рекламных целях.

— Ну и что? Продолжал, конечно. А что такого? Имя-то мое. По паспорту я Горбань Вадим Вадимович, понимаешь? — как слаборазвитому ребенку объяснил Горбань.

— Я понимаю. Но агентство «АРТ» посчитало ваши действия неправомочными. Особо учитывая тот факт, что вы рекламировали себя не совсем традиционным способом.

— Это ты про прорубь, что ли? Про компакты мои? Побойся Бога, Олежка! Там ведь целебные шумы, ресурсные гармонии!

— Меня зовут Олег Борисович! Я вас попрошу официально…

— Я ж и говорю, Борисович, это все на благо людей, понимаешь? Чего же они цепляются-то?

— Топ-менеджер агентства «АРТ» показывает, что ваши эскапады в проруби губительно сказываются на уровне продаж продукции с логотипом «ТД «Горбань». Ваши действия наносят им финансовый ущерб. И, насколько мне известно, в «АРТ» готовили документы для арбитражного суда.

— Что ж, пусть готовят. Собака лает, ветер носит, а караван идет…

— В агентстве уверены, что судебный процесс был бы ими выигран. И на вашу деятельность был бы наложен запрет.

— Так чего же они не подали в суд?

— Трахтенберг был убит, и это обстоятельство отсрочило подачу иска. Люди напуганы.

— Так они считают, что я его грохнул? — расхохотался Горбань, демонстрируя тридцать два ослепительно белых вставных зуба.

— Что же здесь смешного? У вас тяжба с «АРТ», Трахтенберг обещал шумный судебный процесс, который полностью вас дискредитировал бы… И вдруг он погибает от руки киллера.

— А кто киллер-то? Вы бы у него спросили, кто его нанял.

— Киллер мертв.

— А, ну да… Забыл я. Чушь все это, Олежка! Полная чушь! Они мне работать не мешали, они мне не конкуренты, у меня вообще нет конкурентов, я иду своим путем. Это я им мешал. Я их раздражал, я возбуждал их зависть! Я отдал им раскрученный бренд, а они его просрали! Я создал новый бренд из ничего, исключительно из своих паспортных данных. У нас огромный объем продаж! Трахтенберга это бесило! Им было бы гораздо легче, если бы я был мертв. Так кто кого должен был убить?

Логично, отметил про себя Левин.

— А чем же вы таким занимаетесь, Вадим Вадимович? Чем торгуете и как? И почему у вас нет конкурентов?

— Потому что я избранник Божий!

Левин вскинул глаза. Горбань не шутил. Лицо его, обращенное вверх, засияло благоговейным огнем.

— Мне, видишь ли, Олеж…

— Олег Борисович!

— Ну да. Мне, Борисович, явление было во сне. Вот сплю я, а будто смерч на меня идет. И вокруг людей тьма. Все кричат, детишки плачут…

«Титьку просят», — стараясь сохранить чувство юмора, подумал Левин.