- Итак, у меня пара вопросов к вам. Получив ответ, я немедленно испарюсь. Вы согласны отвечать, или мы не сможем поговорить, как джентльмены? - Симоне судорожно сглотнул и ожесточенно потер ладонями впалые, поросшие густой щетиной щеки. Звук был такой, будто здоровенный боров трется о деревянный забор.

     - Кто вы? - наконец, вымолвил итальянец придушенно.

     - Видите: пистолет в руке у меня? Поэтому спрашивать тоже буду я. И свои вопросы я могу повторить максимум только один раз. Как это ни банально, но у меня вопрос точно такой же: кто вы такой? Конечно, я знаю имя и фамилию, неважно, настоящие они или вымышленные. Мне нужно знать, откуда вы приехали и какую организацию представляете. Учтите, что этот вопрос чисто формальный, так как на него я уже почти наверняка знаю правильный ответ. Это будет тест на честность.

     - Я... Я не тот, за кого вы меня, наверное, приняли!

     - Трижды подумайте! За не правильный ответ я отстрелю вам мошонку. Без нее жить будет несподручно.

     Симоне весь затрясся. Он вновь принялся ожесточенно тереть себе лицо, что-то тихонько мыча и качаясь всем телом.

     - Вы пожалеете, что пришли сюда, что связались с нами. Наша организация - самая сильная в Италии.

     - Как знать... Ведь вам неизвестно, кого могу представлять я.

     - Кого? Хм, нет ничего мощнее Миланской Семьи. Оскар удовлетворенно кивнул:

     - Будем считать, что вы правильно ответили на первый вопрос. Теперь второй: что вы знаете об австрийцах?

     Из горла Симоне вылетел сдавленный прерывистый вздох, более похожий на стон.

     - Ах, святая дева, ты из их контрразведки! - казалось, итальянец пугается все больше и больше и скоро совсем перестанет соображать. - Ты все равно меня убьешь, я знаю! К чему тогда все эти игры в вопросы и ответы?

     - Не задерживай меня. Я задал вопрос и все еще целюсь в твою мошонку, приятель!

     - Ты все равно умрешь, скотина, - итальянец увидел движение руки с пистолетом и подпрыгнул. - Нет, не стреляй! Да, мы знаем... Мы знаем, что в вашем караване не алюминий и селитра, а золото. Вы давно под нашим колпаком и не уйдете дальше Ломбардии, знаете вы об этом или нет.

     - Ты уже сообщил боссам о предполагаемом маршруте? - спросил Оскар"

     Задавая вопрос, он лихорадочно думал, как ему поступить с Симоне. Полумрак в комнате слегка действовал на зрение, отчего он непроизвольно встряхнул головой. Итальянец понял все. Он вдруг вытянулся в струнку, перекатился на бок и сунул руку под подушку. Он был гибок, как кошка, все сделал грациозно, ловко и быстро, словно не было страха и нервного растирания щек. Однако Оскар убил в своей жизни слишком много таких, как этот испуганный мафиози, чтобы пропустить удар на этот раз. Руки его просто действовали самостоятельно. "Глок" три раза тихо кашлянул, пригвоздив тело к кровати. Первая пуля вошла в живот, наверняка, пробила наискось почти весь торс и разорвала Симоне все внутренности. Это было очень больно, но запредельная боль вызывает шок. Он еще двигался, ведя к цели свое оружие. Вторая пуля растерзала ключицу, а третья пронзила лоб и выложила на шелковую поверхность подушки мозги. После этого Симоне был мертв. Зажатый в побелевших пальцах пистолет упал на кровать вслед за опустившейся головой. На сером в полумраке покрывале расползалось черное пятно.

     Пожав плечами, Оскар выскользнул в коридор. На большей части дверей, вернее, на их ручках, висели таблички с надписью "Свободно". Решив рискнуть, Оскар вскрыл одну из них и просидел там до вечера.