Ответ сержанта отрезало переборкой, рухнувшей между ними. Попался.

Тсу'ган изрыгнул еще одно проклятье, когда несколько силуэтов в доспехах, сородичи первого раптора, обрушились сверху на крыльях-лезвиях. Падая вниз, они как будто вытекали из теней и лишь в последний момент включали прыжковые ранцы, чтобы прервать полет.

Воздух наполнил озоновый запах мельты и зловоние окровавленных, смазанных маслом зубьев цепей. Клинки уже гудели, рычали в поисках добычи.

— Вы так легко меня не убьете, отродья ада, — поклялся он, пытаясь оттеснить прочь другие ощущения, давящие на край сознания — медную вонь, серную поволоку…

Эти враги были настоящими. Повелители Ночи — насаждающие террор трусы, недостойные имени Астартес даже в те времена, когда они были верны Трону.

Рапторы были стайными хищниками, и он попал в их ловушку. Клинки рванулись к нему. У Тсу'гана едва было время увидеть их, не говоря о том, чтоб защититься.

Претору потребовалось три удара громовым молотом, чтобы выбить дверь и, со скрежетом сорвав ее с креплений, на полной скорости швырнуть в коридор. Как и большинство сынов Вулкана, он обладал огромной силой, но даже среди Огнерожденных Претор славился невероятными подвигами. Ведомый же яростью и решимостью, он становился одним из самых могучих воинов.

Ближайший раптор такого не ожидал. Шесть тысяч килограммов металла в полметра толщиной врезались в предателя и практически разрубили его пополам. Из-под подобного черепу лицевого щитка вырвался предсмертный хрип.

Тсу'ган вовремя увидел импровизированный снаряд и рванулся в сторону, однако в полете дверь все равно задела переднюю часть его нагрудника и оставила вмятину на керамите.

Повреждения, нанесенные его броне цепными клинками, были незначительными.

Огненный Дракон воспользовался преимуществом перед изумленными противниками — хотя замешательство длилось всего несколько секунд — чтобы выпотрошить одного из них выстрелом из штурмболтера в упор.

Стиснув наплечник раптора кулаком, он вогнал ствол тому прямо в живот и надавил на спуск. Тсу'ган отшвырнул труп прочь, тогда как еще один попытался взлететь, чтобы занять более удобную позицию. Он уже выгнулся, чтобы прицелиться из плазмагана, когда Тсу'ган протянул руку и схватил его за лодыжку.

Он швырнул предателя наземь, не приложив к этому особых усилий. Цепляясь когтями за пол в поисках опоры, тот отлетел прямо к Претору. Сержант обезглавил тварь краем штормового щита.

— Узрите гнев Вулкана! — взревел он, отшвыривая в сторону еще одного раптора, который прыгнул на него, намереваясь вцепиться.

Теперь Тсу'гана не стесняла толпа, и он стрелял налево и направо выверенными залпами. На ретинальном дисплее вспыхнули предупреждающие значки — пики интенсивного термического воздействия. Мельта-стрелок увернулся от первой очереди, выпустив небольшую реактивную струю из прыжкового ранца, чтобы остаться в воздухе, но затем Претор атаковал исподтишка и впечатал его в стену.

К этому времени с опорного пункта вызвали Во’кара и Инвиктеза, которые аккуратно всаживали очереди в гущу рукопашной из конца коридора.

Умирая, рапторы дергались и дрожали, будто странные металлические куклы.

В схватке лицом к лицу с полным отделением терминаторов у них не было шансов на победу. Коварная засада обернулась горьким, безнадежным поражением пред мощью Огненных Драконов.

Предателей осталось всего четверо. Саламандры наступали.

Двое, испуская пылающие струи из прыжковых ранцев, попытались взлететь к своду. Огонь штурмболтеров — концентрированный, на малой дистанции — разорвал их броню, будто жесть.

Третий кинулся на Претора, но его цепной клинок не выдержал столкновения с прочной броней сержанта. Сломанные металлические зубья посыпались на пол, а вскоре к ним присоединился изломанный труп раптора.