Карлос, продолжая протестовать, развязал рюкзак. Уиттлси, не обращая на него внимания, рассеянно почёсывал укусы насекомых на шее и неотрывно глядел на Серро-Гордо.

— Они будут удивлены, сеньор. Сочтут, что я бросил вас. Мне придётся очень плохо. — Быстро говорил Карлос, перекладывая лекарства и мясо в рюкзак Уиттлси. — Мухи кабури съедят вас заживо, — продолжал он, подойдя к ящику и обвязывая его верёвкой. — Вы снова заболеете малярией и на сей раз умрёте. Я останусь с вами.

Уиттлси поглядел на копну белоснежных волос, чёлка прилипла к потному лбу Карлоса. Вчера, до того как тот заглянул в хижину, его волосы были совершенно чёрными. Карлос на миг встретился с хозяином глазами, потом отвёл взгляд.

Уиттлси поднялся.

— Adios, — попрощался он и скрылся в кустах.

Под вечер Уиттлси заметил, что густые низкие тучи вновь окутали Серро-Гордо. Последние несколько миль он шёл по старой узкой тропе неизвестного происхождения. Тропа вилась среди чёрных болот, окружавших основание тепуи, сырого, покрытого джунглями плато, лежавшего впереди. Логика человеческой дороги, подумал Уиттлси. Путь проложен с определённой целью: тропы животных зачастую никуда не ведут. А эта тропа идёт к оврагу на склоне тепуи. Крокер, должно быть, пошёл туда.

Уиттлси остановился, бессознательно ощупывая талисман, который носил с детства, — золотую стрелку с серебряной поверх неё. Кроме той хижины, он уже несколько дней не видел следов человеческого обитания, если не считать давно заброшенной деревушки собирателей кореньев. Проложить эту тропу могли только индейцы племени котога.

Подходя к плато, Уиттлси увидел несколько блестящих лент воды, струящихся по склонам. У подножия он устроит ночлег, а утром поднимется на тысячу метров. Подъём будет крутой, грязный, возможно, опасный. Если он повстречает индейцев котога — что ж, будет схвачен.

Но у него нет причин думать, что котога свирепы. В конце концов все убийства и зверства местные мифы приписывают Мбвуну. Интересно — неведомое существо, предположительно контролируемое племенем, которого никто не видел. Может ли Мбвун существовать на самом деле? — задумался Уиттлси. Возможно, какие-то реликты и сохранились в громадном тропическом лесу: район этот совершенно не исследован биологами. Уже не впервые он пожалел, что Крокер, покидая лагерь, взял его «манлихер» тридцатого калибра.

Первым делом необходимо найти Крокера. Потом можно искать племя котога, доказать, что оно не вымерло много веков назад. Он прославится — открыватель первобытных людей, живущих в глубине амазонских джунглей в каменном веке, как в «Затерянном мире» Конан-Дойля.

Опасаться котога нет оснований. За исключением той хижины…

Внезапно в ноздри Уиттлси ударил тошнотворный запах. Он остановился. Ошибки быть не могло — дохлое животное, притом крупное. Он сделал десяток шагов — запах усилился. Сердце его забилось с надеждой: возможно, котога разделывали добычу поблизости. Там могли остаться инструменты, оружие, быть может, даже какая-то ритуальная утварь.

Уиттлси медленно двинулся вперёд. Сладковатый мерзкий запах становился всё сильнее. Путешественник увидел солнечный свет сквозь кроны деревьев высоко над головой — верный признак того, что поблизости поляна. Остановился и подтянул лямки рюкзака, чтобы он не колотил по спине, если придётся бежать.

Узкая, окаймлённая кустами тропа выровнялась и свернула в небольшую прогалину. На противоположной стороне её лежал труп. На комле дерева, к которому он был привален, была вырезана ритуальная спираль, на рассечённой грязно-бурой грудной клетке лежал пучок ярко-зелёных перьев попугая.

Подойдя поближе. Уиттлси увидел на трупе рубашку цвета хаки.

Над разрезанной грудной клеткой жужжала туча жирных мух. Отрубленная левая рука с рассечённой ладонью была привязана к стволу дерева волокнистой верёвкой.