– Возьми гривну в руки, дедко, – сказал Сокол. – Она нагревается!

– Нет! – резко ответил старик. – Вижу я, это очень сильный оберег, да не тебе он предназначен.

– Я и сам это понял. Но почему Доброгаст отдал гривну мне, а не продал ее?

– Обереги не продаются. Их передают из рук в руки. Своим родичам он не рискнул ее подарить, а тут ты подвернулся. Конечно, Доброгаст зла никому из членов рода не желает. Просто он уверовал, что тебе покровительствует Велес, а это значит, что злая сила чужеземного колдовства, заключенная в гривне, может быть побеждена с его помощью.

– И что мне теперь делать? – растерянно спросил Сокол.

– Носить гривну, – ответил Чтибор. – От доли не уйдешь. Значит, так решила Макошь, богиня судьбы. Только сделаешь, как советовал кнез, – наденешь гривну, когда станешь воином. Но прежде я попытаюсь обезопасить тебя от зла, которое заключено в ней. Я чую его, как добрый пес спрятавшуюся в траве дичь! Получится ли, не знаю, но я попытаюсь. Оставь гривну на печи, а сам иди, погуляй…

Бажен все-таки сманил Сокола порыбачить на линей. Он больше не рискнул отправиться в одиночестве к Черным скалам, лишь постоянно манил друга небывало богатым уловом.

К осени рыба нагуливала жирок, и запеченный на вертеле линь, чрево которого набивали разными пахучими травками, был чрезвычайно вкусной едой. В конце концов Сокол махнул рукой на всяческие предосторожности, благо стояла хорошая безветренная погода, а Днепр катил свои воды тихо и сонно, словно уже готовился к зимней спячке подо льдом, и поддался соблазну.

Челнок друзья, конечно же, умыкнули у старого рыбака Волоха, который по причине старческой немощи редко оставлял берег. Теперь он ловил в основном сомов, закидывая в омуты – любимое место обитания крупных рыбин – бечевы с большими крючьями. Однажды огромный сомище едва не утащил старика на дно, да его спас большой рыбацкий опыт, – проверяя удочки, он предусмотрительно обматывал бечеву вокруг талии и привязывался к дереву.

Волоху пришлось проторчать в распятом виде полдня, пока на него не наткнулась рыбацкая артель, тянувшая невод. Сом буквально растерзал старика, едва не переломив его в пояснице. Хорошо, он сообразил прислониться к дереву, которое помогло ему устоять в неравной схватке.

О том, чтобы обрезать бечеву и отпустить сома, Волох даже не мыслил. Еще чего! Он готов был умереть, но не отпускать знатную добычу. А сом и впрямь оказался настоящим страшилищем длиной больше десяти локтей. Его едва вытащили на берег объединенными усилиями всей артели.

У Черных скал бурлили водовороты. Конечно, они не были такими большими, как ранней весной и в начале лета, но от этого опасность оказаться на дне не уменьшалась. Бажен, ловко лавируя между воронками, добрался до прохода между скалами, и они наконец очутились в обширной тихой заводи, поросшей вдоль прибрежной кромки камышом и русалочьими цветками.

Нужно сказать, что Сокол изрядно струхнул, пока Бажен преодолевал водную преграду в виде коварных омутов-водоворотов. Конечно, плавал он, как все дети полян, выросшие на Днепре, великолепно. Но из водоворотов выбираться могли очень немногие.