Оно преграждало ему путь.

***

— Квестобар, — тихо произнес Глиммунг. — Ты же мертв.

— Как и все мертвое на этой планете, я живу здесь, — ответило Туманное Существо. — Живу здесь, в Маре Нострум. Ведь ничто на этой планете не умирает до конца. — Существо подняло руку и направило ее прямо на Глиммунга. — Если ты поднимешь Хельдскаллу из глубин на сушу, ты вернешь к жизни царство Амалиты, а тем самым и Борели. Ты готов к этому?

— Да, — ответил Глиммунг.

— И с нами? С теми, какими мы были раньше?

И Глиммунг ответил:

— Да.

— Ты больше не будешь главным существом на этой планете.

— Да. Я знаю.

Яркие молнии мыслей пронзали его разум, но в них не было страха.

— И зная это, ты все же намерен поднять Храм?

— Он обязательно должен быть поднят, — сказал Глиммунг. — Отсюда, из царства тлена и тьмы — туда, где был прежде.

Туманное Существо отступило, — Я не буду мешать тебе, — произнесло оно.

Радость наполнила Глиммунга. Он устремился вперед, чтобы обнять Хельдскаллу, и все устремились в едином порыве. Они вместе с Глиммунгом заключили Храм в объятия. И когда это произошло, Глиммунг стал меняться. Он возвращался к себе прежнему, такому, каким давно перестал быть: сильным, бесстрашным и мудрым. А затем, подняв Храм, он еще раз изменил свой облик.

Глиммунг превратился в огромное существо женского пола.

Теперь начал меняться Храм. В руках Глиммунга он превратился в еще не родившегося ребенка, в: плод, спящее тельце, спеленутое тугим коконом. Теперь Глиммунг легко подняла его на поверхность и все издали восторженный вопль, когда Храм появился над водой в лучах неяркого вечернего солнца.

"Какое странное превращение", — подумал Джо.

— Когда-то, — мысленно ответила ему Глиммунг, — мы были двуполым существом. Эта часть меня была подавлена много, много лет. Пока я не обрела ее вновь, я не смогла бы сделать Храм своим ребенком — как это должно быть.

Суша осыпалась и продавливалась под тяжестью ребенка-гиганта; Джо чувствовал, как земля опадает под колоссальным весом. Но Глиммунг не выказывала тревоги. Постепенно она выпустила Храм из рук, расставаясь с ним с явной неохотой. "Я — это он, — думала она, — а он — это часть меня".

Раздался удар грома, пошел дождь. Медленные, тяжелые капли насыщали влагой пространство вокруг Храма. На песке образовались извилистые русла. Теперь Храм постепенно приобретал первоначальный вид.

Очертания ребенка-гиганта уступили место стенам из бетона, камня, базальта, воздушным башенкам и готическим аркам. Красно-золотые витражи горели, отражая облачный закат.

— Дело сделано, — подумала Глиммунг. — Теперь я могу отдохнуть. Великий ночной рыболов добился победы. Теперь все снова на своих местах.

— Нам пора идти, — подумал Джо. — А вам — оставаться.

— Да! — зашумели все остальные. — Отпустите нас!

Глиммунг замерла в растерянности. Джо слышал, как мечутся ее мысли.

— Нет, — думала она. — Сейчас у меня есть великая сила; если я отпущу вас, то вновь уменьшусь, скукожусь, стану ничтожной.

— Ты должна отпустить нас, — думал Джо. — Как мы договорились.

— Это правда, — мысленно отвечала Глиммунг. — Но разве не лучше остаться частью меня? Так вы можете прожить тысячи лет, и никто из вас никогда не будет одинок.

— Проведем голосование, — предложила Мали Йохез.