Главнейшее свойство революционного характера состоит в том, что он независим – иначе говоря,свободен. Легко понять, что независимость прямо противоположна симбиотической связи с власть имущими сверху и с подвластными снизу, описанной выше как основное свойство авторитарного характера. Но отсюда еще недостаточно ясно, что означают слова «независимость» и «свобода». Трудность состоит как раз в том, что эти слова употребляются в наше время в специфическом смысле, откуда делается вывод, что в демократической системе все люди свободны и независимы. Понятие свободы и независимости выросло на почве революции среднего класса против феодального строя; оно приобрело новую силу благодаря контрасту с тоталитарным режимом. При феодализме и при абсолютной монархии личность не была ни свободной, ни независимой. Она была подчинена правилам и распоряжениям, навязываемым сверху – традиционным или произвольным. Победоносные буржуазные революции в Европе и Америке создали политическую свободу и независимость личности. Эта свобода была «свободой от чего-то» – свободой от политической власти.

Без сомнения, это была важная перемена, хотя индустриальное общество нашего времени и породило новые формы зависимости в виде разросшихся бюрократических механизмов, столь чуждых бизнесмену XIX века, с его безудержной инициативой и независимостью. Однако проблема независимости и свободы гораздо глубже, чем только что описанное специальное понимание этих слов. Более того, проблема независимости, рассматриваемая во всей ее глубине и объеме, оказывается самым фундаментальным аспектом развития человека.

Новорожденный ребенок составляет еще одно целое со своим окружением. Для него внешний мир еще не существует как отдельная от него реальность. Но даже научившись узнавать внешние предметы, ребенок долго еще остается беспомощным и не может выжить без помощи матери и отца. Эта длительная беспомощность человеческого детеныша, по сравнению с животными, составляет основу его развития, но в то же время приучает ребенка опираться на власть – и бояться власти.

Обычно от рождения до половой зрелости эту власть воплощают родители, в ее двояком аспекте: власть помогать и называть. Ко времени половой зрелости молодой человек достигает (во всяком случае, в более простых аграрных обществах) уровня развития, при котором может сам о себе позаботиться, и уже не всецело обязан своим общественным существованием поддержке родителей. Он может стать экономически независимым от них. Во многих примитивных обществах эта независимость (особенно от матери) выражается обрядами инициации, не затрагивающими, впрочем, зависимости от племени в его мужском аспекте. Другим фактором, стимулирующим процесс эмансипации от родителей, является половое созревание. Половое влечение и половое удовлетворение связывает человека с другими, не принадлежащими семье людьми. Да и сам половой акт представляет собой действие, в котором не могут помочь отец или мать, в котором молодая личность предоставлена самой себе.

Даже в тех обществах, где удовлетворение полового влечения задерживается на пять-десять лет после половой зрелости, пробудившееся половое влечение порождает стремление к независимости и вызывает конфликты с родителями и общественной властью. Нормальный человек достигает такой независимости лишь через много лет после половой зрелости. Бесспорно, однако, этот вид независимости вовсе не означает, что человек становится подлинно свободным и независимым, если даже он сам зарабатывает на жизнь, вступает в брак и производит, в свою очередь, детей. Хотя и взрослый, он все еще в достаточной степени беспомощен; всеми способами он пытается найти силы, которые могли бы дать ему защиту и уверенность. Он платит за их помощь, попадая в зависимость к этим силам, теряя свободу, что замедляет процесс его развития.