— Меняем курс, — приказал он Унди. — Где находится подъемник?

Она осмотрелась и без колебания махнула рукой в нужном направлении.

Болану не хотелось оставлять на снегу следы, и он сказал ей:

— Встаньте на сиденье и отпрыгните как можно дальше в сторону!

Сразу сообразив, чего он добивается, она ловко соскочила со снегохода. Болан развернул руль и, зафиксировав ручку газа в среднем положении, в свою очередь также прыгнул далеко в сторону.

Снегоход помчался по равнине, а Болан сел рядом с Унди в снег, достал «отомаг» и поднял его обеими руками.

Не успел он это сделать, как второй снегоход выскочил из снежной пелены и резко затормозил. Болану не видны были сидевшие на нем люди, но он слышал, о чем они говорят.

— Вот дьявол! Он что, поехал по склону?

— Нет, конечно. Он слез, огляделся и поехал на восток. Три выстрела.

Унди даже подпрыгнула, когда совсем рядом подряд прогрохотали три выстрела. Снегоход сорвался с места и моментально исчез в снежной мгле.

— Во что они стреляли? — прошептала девушка.

— Они подавали сигнал, — ответил Болан. — Три выстрела скорее всего означают — «на восток».

Она обратила к нему свое прелестное лицо.

— А что теперь? — спросила она.

— Будем надеяться, еще несколько минут они будут ехать за нашим снегоходом. За это время мы должны вызволить вашего брата и найти беговые лыжи. После чего направимся на запад. Надеюсь, вы хорошо ориентируетесь на спуске.

— Спускаться в таких условиях очень опасно.

— Не больше, чем идти в другую сторону.

Он помог ей встать на ноги.

— Какой у вас тут подъемник?

— Да простой канат, за который можно зацепиться. Ничего хитрого.

— Ладно, за что-нибудь и впрямь, надеюсь, удастся зацепиться. Похоже, все теперь зависит от вас, Унди.

Она промолчала и устремилась к стоявшей у подъемника хижине.

Болану все больше и больше казалось, будто он знаком с этой женщиной с давних времен.

Зато ее брат Сондр Болана удивил. Был он очень молод — лет восемнадцати-девятнадцати — и всем своим обликом напоминал огромных викингов из скандинавских легенд. Он весьма скверно говорил по-английски и с большим подозрением отнесся к Болану. К тому же он страшно замерз и проголодался, поскольку с самого рассвета валялся, связанный по рукам и ногам, на бетонном полу хижины под тоненьким одеялом.

Унди, перейдя на норвежский, быстро ввела брата в курс дела, после чего они втроем направились в хижину, где хранился спортивный инвентарь и кое-какая теплая одежда, в которой так нуждался Сондр.

Неожиданно между братом и сестрой разгорелся горячий спор.

— Трудности? — осведомился Болан.

— Сондр уверяет меня, что мы не сможем спуститься по склону в такую погоду, — ответила Унди.

— Скажите ему, что у нас нет выбора. Либо по склону, либо неминуемая смерть.

Она перевела и выслушала доводы брата.

— Он говорит, что на склоне нас ждет то же самое.

— Но склон, по крайней мере, не стреляет, — мрачно хмыкнул Болан.

Они вышли и с помощью найденной в хижине веревки сделали связку, чтобы не потеряться в пурге. Но тут снова разгорелся спор.

— А что теперь ему не так? — с досадой спросил Болан.

Унди ответила, тщательно подбирая слова:

— Мистер Болан, Сондр — член олимпийской сборной. Он говорит, что во время спуска мы погибнем. Ветер усиливается, и начинается настоящий буран. Сондр утверждает, что и те, другие, тоже не сумеют преследовать нас в такую погоду. Сондр знает здесь одну скалу, которая нависает над трассой спуска. По его словам, мы сможем выкопать в снегу пещеру и переждать непогоду.