* * *

– Андрей, давай поговорим. – Катя положила руку сыну на плечо и с тревогой заглянула в глаза.

– О чем? – сразу насторожившись, спросил Андрей.

– Сядь, – Катя показала ему на диван.

– Мам! Ну к чему такие торжественные приготовления? Давай я тебе стоя все расскажу. Что тебя интересует?

– Меня беспокоит, где ты опять пропадаешь вечерами. Ты поссорился с Машей?

– С чего ты взяла?

– Она звонит. Тебя нет. Я не знаю, что ей говорить… Она может подумать, что ты ее избегаешь, а я на твоей стороне.

– А ты на чьей стороне? – как то недобро ухмыльнулся Андрей.

– Разумеется, я на вашей с Машей стороне! Я хочу, чтобы вы… дружили…

– Мам! Нам не по десять лет!

Катины щеки залила краска, но она заставила себя ответить честно:

– Ну… если вы полюбите друг друга… то… словом, я буду этому только рада.

– Да? – удивился Андрей. – А тетя Вера почему то не рада. Кстати, мам, ты не знаешь, за что она меня ненавидит?

– Не преувеличивай, пожалуйста. – Катя передернула плечами и, чтобы не продолжать эту скользкую тему, решительно перешла к другому вопросу: – И вообще! Я последнее время совсем не вижу тебя дома за уроками. Скоро выпускные экзамены! Чем ты занимаешься, Андрюша?

– Ничем таким, о чем тебе стоило бы беспокоиться! – слишком поспешно ответил он.

– И все таки?

– Ну… гуляю… с друзьями…

– Андрей! – надрывно крикнула Катя. – У тебя появились очень плохие друзья! Они чуть не довели тебя…

– Мама! У меня нормальные друзья! И уроки я делаю! Не беспокойся! Скоро, между прочим, родительское собрание… кажется… в эту пятницу. Вот все про меня и узнаешь!

Андрей посмотрел исподлобья на мать совершенно не понравившимся ей взглядом и вылетел в коридор. Через минуту хлопнула входная дверь. Сын ушел. Катя бросила взгляд на часы. 22.15. И почему надо гулять именно по ночам?

* * *

Антон Зданевич вышел в отставку и вернулся к родителям в Питер.

После школы, отказавшись от поступления в институт, он в первый же осенний призыв пошел в армию, и был отправлен под Хабаровск. Служилось ему неплохо, и он решил не демобилизовываться: остался на сверхсрочную. Он, пожалуй, служил бы и до самой пенсии, если бы не язва желудка. Она периодически открывалась и укладывала Антона в госпиталь. В конце концов на больничной койке он начал проводить времени гораздо больше, чем в воинской части. Он решил не дожидаться, когда его комиссуют, и сам вышел в отставку по состоянию здоровья.

В Петербурге Антон не появлялся более восемнадцати лет. Собственно, он и уезжал то не из Петербурга, а из Ленинграда. Конечно, у него случались отпуска, как и у всех нормальных людей, но в родной город с новым названием его не тянуло. Родители обижались, но он отговаривался тем, что на поезде от Хабаровска ехать надо около недели, да еще с пересадкой в Москве или Омске. А если лететь самолетом – по миру пойдешь: слишком дорогие билеты. По этой же причине родители к нему тоже не приезжали. Восемнадцать лет они обменивались письмами, фотографиями и изредка разговаривали по телефону.

Зданевич был женат на медсестре воинской части, что неудивительно при его мужской привлекательности и состоянии здоровья, требующего частых посещений медсанчасти. Язва образовалась почти сразу, как он попал на Дальний Восток. Видимо, организм никак не мог приспособиться к смене климата и, главное, воды.

Миленькая кудрявая Оленька ставила Антону бесконечные уколы и в конце концов так влюбилась в слабого желудком пациента, что отдалась ему прямо в процедурном кабинете.