– В моем случае это был правый резиновый сапог в желтой палатке, о которой я тебе говорил.

– То есть ты оставил деньги в сапоге?

– Ну да! Справа и слева от входа стояли два сапога. Мне полагалось положить деньги в тот, что стоял справа. Я так и сделал.

– А в палатке в этот момент кто-нибудь был?

– Насколько я мог видеть, нет.

– Но специально ты не смотрел?

– Осмотрелся, конечно. Все-таки любопытно, как это у них тут все устроено. Но ничего необычного я не заметил. Обычная палатка, все вещи на своих местах, порядок.

– Порядок?

– Ну да, чисто… аккуратно.

Вот так дела! А когда Саша вошел в желтую палатку, то там был форменный бардак. Ни о каком даже слабом подобии порядка не шло и речи. А под разбросанными вещами лежала полумертвая Лика.

– Да, так вот, – продолжил Николай, – мне пришлось оставить деньги в резиновом сапоге. Но я знаю, что другим игрокам приходилось оставлять свои ставки и в более причудливых местах. Единственное, что их объединяло, все они находились неподалеку от желтой палатки. А так… я знаю, что деньги оставляли в ржавой кастрюле, которая находилась под кривой березой в поле. В заброшенном дзоте у реки. В лесу под кустом черники.

– Это еще как? В лесу таких кустов тысячи! Как определить нужный?

– Ориентиром служила пустая тара от нарзана.

– И это тоже не редкость, увы.

– Возле бутылки стоял прут с привязанным к нему флажком.

Однако какой выдумщик этот организатор приема ставок. Нет бы по-простому, скинул номер телефона или счет, на который бы все и переводили деньги. Но ему словно нарочно хотелось максимально усложнить задачу по передаче денег. Во-первых, ставки принимались только наличными, что само по себе в наш век электронных карт и платежей является настоящим испытанием. Не у всякого при себе в кошельке имеется наличность, разве что какая-нибудь мелочь. Но ставки на тотализаторе мелкими назвать было нельзя. Начинались они от нескольких тысяч и доходили порой у особо азартных игроков даже до десятков тысяч.

– После того как деньги устроителями тотализатора были получены, игроку приходило уведомление, что его ставка принята, и высылалась ссылка, по которой он мог отслеживать ситуацию с текущими ставками фактически онлайн.

– А выигрыш?

В ответ Саша увидел лишь недоумевающий взгляд. Кажется, Николай и сам был изумлен этим вопросом.

– А мы молока не видели пока, – ответил он затем. – Ни разу еще не приходилось получать, так что не знаю.

– Ну а кто-нибудь выигрывал?

– Выигрывал… наверное.

– То есть точно это неизвестно?

Николай снова пожал плечами:

– Люди говорят, дело верное. Ставки принимают, выигрыши выплачивают. Значит, кто-то их получал.

Или это был лишь ловко организованный информационный вброс. Мол, участвуйте, дело верное и прибыльное. На один вложенный рубль можно получить и пять, и десять, и даже сто. А учитывая размер ставки, сам выигрыш мог стать очень крупной суммой. Тут уж с наличными, чтобы раздать выигрыши, по лесам, по полям не побегаешь.

И еще Сашу во всем этом занимал один момент. Если жизнь Лики все-таки прервется, то кто станет ее наследником? Потому что помимо тотализатора могли быть и другие причины, чтобы кто-то пожелал смерти девушки. И самая вероятная из них – это деньги.