– Чем же тебе навредит, если кто то узнает о… недолгом родстве с моим отцом? Это было давно, и неправда. – говорю по максимуму снижая тон, к соседнему столику, что за спиной Сергея, подходит мужчина слегка за тридцать, в синих джинсах и черном пиджаке поверх белоснежной футболки, садится за столик ко мне лицом.

Мой вопрос разозлил бывшего. Взгляд изменился, стал напряженнее, брови сошлись к переносице.

– Я объяснил. Боюсь, что неправильно истолкуют работодатели. Есть еще кое что, но это не касается работы. Понимаешь, я жениться собрался, моя девушка не знает, что я был женат.

Странно. Мне совсем не больно. Мне пусто. Сергей говорил очень тихо, но мужчина в черном пиджаке, явно наш разговор слышит. Иначе зачем ему на меня так внимательно поглядывать. А мне все равно. Я устала. От напряга последних дней, от… бывшего ставшего совершенно чужим. Но… Пусть Сереженька на мои вопросы ответит. Чтобы раз и навсегда закрыть в то прошлое дверь.

– Я не буду распространяться о нашей короткой совместной жизни, при условии если честно ответишь: вечером в день развода, ты получил мое сообщение? – выговариваю четко, с расстановкой.

Он отвел глаза.

– Не получал. У меня телефон в метро вытащили.

Врет. Я это поняла. А он понял, что я не поверила. И сорвался.

– Я тебя любил. Мне казалось это навсегда. А потом меня стало подбешивать: почему одним все, а другим за каждую малость нужно корячиться? Нужна квартира – держи квартиру, нужны деньги – возьми деньги! Все тебе! А моя мать только с меня спрашивала: сынок, у меня задолженность по квартплате, нет возможности помочь оплатить? Да! Я помню, что ты давала мне каждый месяц по двадцать тысяч, чтоб я мамаше отправлял. Но у меня могли быть и личные траты: помнишь, подвеску тебе подарил на День влюбленных? Ну да, ты же думала, что я на двух работах вкалываю. Вкалывал бы, если бы в вашу семейку не попал. – он схватил со стола чашку, залил в себя остатки остывшего эспрессо. – окончательно ты меня выбесила, когда колье, подаренное папашей, предложила продать. Мне безумно хотелось машину, но я знал, что мы вот вот разведемся.

Арин. Я… Мне всего двадцать два было. Ты красивая, нежная рядом, но… Вокруг бурлит жизнь, а я как привязанный. Пойми, это бы все равно случилось. Если не Светлана, то другая женщина рано или поздно должна была появиться. А Светка… за жабры меня взяла. Требовала, чтобы я с тобой развелся, обещала уйти от твоего отца, гарантировала помощь в покупке квартиры. И кинула. Как только развод оформил. Хотел вернуться к тебе, даже к дому подошел ночью… Постоял и ушел. Ты беременна. Я молод, и брать на себя ответственность за ребенка…

Он замолчал. Повернул голову, кивнул стоящему неподалеку официанту. Попросил принести счет.

– Арина, ты собственно, можешь не присутствовать на собрании, с тобою в любом случае вопрос решен. Правда заявление на увольнение я не подписывал, твои документы зачем то затребовали в головной офис. Адрес офиса в кадрах есть. Прости за все. И поверь, я не против увидеть дочку, но…

– Пошел вон. Желательно быстро. Пока я тебе прилюдно пощечину не врезала.

Он поднялся и пошел к выходу. Не оборачиваясь.

Я осталась за столиком. Схватилась за голову. Нестерпимо захотелось принять душ… И тихонько заскулить. От жалости. Не к себе сегодняшней, а к той наивной, доверчивой девочке, какой я шесть лет назад была. И к Ксюшке… Пусть она мой выбор, но нельзя же о ней так… равнодушно…

Я держась за виски ладонями, смотрела в одну точку. Мужчина занимавший соседний столик, поднялся скрипнув отодвигаемым креслом, налил стакан воды и… подсел за мой стол.

– Простите за вторжение, выпейте воды. На собрании вам и вправду нечего делать, я, пожалуй, тоже воздержусь.