|
Я постарался оттеснить пылающий образ Лоралеи чуть в сторону, перекрестился и сказал с привычным лицемерием политика: – Во славу Господа!.. На той стороне Хребта нечестивый король Кейдан правит таким же нечестивым королевством Сен-Мари. Я там был, у меня там даже большой участок в окрестностях города Тараскон. В личном пользовании, а права собственности там священны. Даже верховный лорд не может отобрать… да что там лорд, король не сможет! Знаете, как родилась поговорка «Есть еще судьи в нашем королевстве»? – Нет, – спросил он настороженно, – но, если не увиливаете от прямого вопроса, расскажите. – История любопытная, – начал рассказывать я. – Прусский король Фридрих Великий задумал построить в живописном потсдамском парке дворец Сан-Суси, но ему мешала выстроенная ранее там мельница. Мельник, простой мужик, отказался ее снести и подал на короля в суд, который и выиграл. Он сказал все еще настороженно: – Очень хорошо. Перед Господом все равны, хорошо бы, чтобы все суды это поняли. А что здесь нечестивого? – Это как раз хорошо, – согласился я, – но там в терпимости и толерантности зашли, на мой взгляд, далековато. – В чем именно? – Все люди рождаются свободными, – сказал я, – и права у них одинаковые. Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был сеньором?.. Но что вы скажете насчет равных прав на поклонение своим богам, на все ереси, на черные мессы… Он отшатнулся в отвращении. – Этого не может быть! – Это есть, – сказал я твердо. – По ту сторону Хребта. Я все это видел, отец Дитрих. С одной черной мессы едва унес ноги. Кроме того наблюдал, как люди вполне уживаются с троллями. Сам не видел, но говорят, у троллей свои храмы, где они приносят жертвы своему жуткому богу… – Этого не может быть, – повторил он уже медленно. Щеки залила смертельная бледность. – Так во всем королевстве? – Где-то лучше, – ответил я, – а где-то и хуже, чем вот я сказал. – Даже хуже? – Увы, да. И что теперь? Он вскочил, огромная черная тень метнулась по стене, отец Дитрих взволнованно заходил взад-вперед по комнате. – Для этого, – спросил он быстро, – вы и собрали войско? – Да, – ответил я, не моргнув глазом. – Надо выжечь очаги неверия, разрушить чужие храмы и утвердить святое распятие над развалинами неправильной религии!.. А они все неправильные, раз не наши. Вообще-то это наш святой долг, к которому, кстати, подталкивает и необходимость. – Да-да, сын мой!.. Ты – настоящий сын церкви! Я умолчал, что имею в виду совсем не ту необходимость, о которой думает он, пояснил: – Сейчас готовлюсь открыть Тоннель под Хребтом… не помню, говорил ли вам о нем… во всяком случае, со всех брал клятву молчать… Как вы понимаете, если Тоннель открыть, но не обезопасить, нечестивое воинство короля Кейдана тут же хлынет в наши святые… ну, пусть не совсем святые, но все же благочестивые земли. Тут даже люди попадаются благочестивые, да. Потому, отец Дитрих, вам придется оставить приятное развлечение, я имею в виду допросы и затопление ведьм… Он поморщился. – Что вы мне все тычете этих ведьм? Вы же знаете, молодых ведьм не бывает, а вот к старости большинство женщин ими становятся! Думаете, приятно возиться со злобными старухами? – Молодых не бывает? – удивился я. – А я слышал… Он отмахнулся. – Слухи. Басни. Легенды. Мужские мечты… так что вы хотите от меня? – Я сказал, – повторил я, – что вам надо бы на время оставить допросы и сжигание ведьм, а нужно поработать над воинским духом вторгателей. |
