После этого Ричард пошел на Тайбур, главный фьеф Ранкона; в этом замке его мать, тогда еще совсем юная, провела свою первую ночь с королем Франции Людовиком VII. Жоффруа сдался 8 мая, когда Ричард проник внутрь кольца укреплений. Вот еще один подвиг, ведь тройная крепостная стена считалась тогда непреодолимой. В конце концов Жоффруа сдал все свои замки, и некоторые из них были даже снесены, включая Понский замок. Графу Вюльгрену Ангулемскому ничего не оставалось, как тоже сдаться, уступив свою твердыню Монтиньяк, которую постигла та же участь. Мятежному графу пришлось уволить наемников, которых он набирал из басков или наваррцев. Те отправились в свои края, не без грабежей, конечно; особенно пострадал Бордо.

Вскоре после этого Ричард решил вновь посетить Англию. Отец посулил ему титул герцога Аквитанского со всеми полагающимися полномочиями, что не могло не огорчить Алиенору. После своего поражения она вот уже почти пять лет пребывала под неустанным надзором. Генрих II хотел развестись с нею. В 1175 году он весьма обходительно принимал в Вестминстерском дворце папского легата, который получил в дар великолепных лошадей; Генрих надеялся снискать его благоволение. Впрочем, прекрасная Розамунда, на которой король хотел жениться, умерла на следующий год (в 1176-м); с ее кончиной угасла и страсть, возможно, последняя в жизни короля, хотя, как мы увидим, впоследствии у Плантагенета будет еще одно, более скромное увлечение.

Генрих II стал домогаться от супруги отказа от прав на герцогство Аквитанское в пользу Ричарда. Это не шло вразрез с планами королевы, потому что она и сама думала о том же. Но она, конечно, не намеревалась содействовать королю в его планах; в этом случае она должна была бы отказаться от немалой доли влияния на сыновей, которое переходило к ее супругу. Более чем кто бы то ни было еще, Алиенора знала непостоянный нрав своего сына и в сложившихся обстоятельствах нимало не пеклась об усилении его власти, за которой она угадывала власть того же Генриха. Похоже, что мать находилась тогда в ссоре с сыновьями; впрочем, разлад этот оказался временным: прошло три года, и в 1182 году состоялось примирение Алиеноры и трех ее сыновей.

Ричард переправлялся через Ла-Манш, дабы украсить себя именованием «герцога аквитанцев и графа пуатуанцев». Именно под этим двойным титулом он отправился, вместе со своими двумя братьями, в Реймс на помазание на царство юного французского короля Филиппа Августа на День Всех Святых (1 ноября 1179 года). Отец его, Людовик VII, не присутствовал в соборе; здоровье его становилось все более шатким: его разбил односторонний паралич. Но он, по крайней мере, мог быть доволен тем, что смог подготовить коронацию сына, своего наследника, столь долгожданного, что при рождении тому дали прозвище Богоданный. Церемония поначалу была намечена на 15 августа, но неожиданно случилось странное происшествие: когда двор остановился на привал в Компьене, по дороге в Реймс, Филипп с несколькими молодыми сеньорами из своей свиты пожелал поохотиться в изобилующих дичью окрестных лесах и, слишком увлекшись гоном, оторвался от своих товарищей и заблудился. Должно быть, он бродил по лесу несколько часов — наступала ночь, а он был один в этом страшном лесу; в конце концов на него набрел некий угольщик, однако принц до того перепугался, что дело окончилось нервным срывом. Несколько дней принц оставался безучастным ко всему, пребывая буквально на грани между жизнью и смертью.