– Что решать?

Брать ли тебя с собой или оставить здесь.

Услышав эти жестокие слова Кунна, Рети задрожала всем телом. Ее надежды – эта высокая яркая башня – теперь готовы рухнуть.

Вот что я тебе скажу. Оставлю для твоей защиты робота, Рети. Он будет выполнять твои приказы до моего возвращения. Цени эту привилегию.

Сердце ее радостно дрогнуло при словах “до моего возвращения”.

– Обещаю! – прошептала она.

Считай это вторым шансом. Расспрашивай уров. Уничтожь их оружие. Никому не позволяй покидать долину. Хорошо выполнишь эту работу, и, может быть, мы начнем все сначала, когда я вернусь. Конечно, если моя охота наконец принесет добычу.

Кунн закончил.

Послышался щелчок, звуки кабины смолкли. Рети подавила желание снова нажать передатчик и опять попросить взять ее с собой. Она стиснула зубы, забралась на ограду и оттуда смотрела, как серебряная стрела поднялась над узким каньоном, повернулась в утреннем свете и устремилась на юг, оставив девушку с сердцем холодным и пустым, как ледник.

Двер

Поселок сунеров мерцал на дне каньона, заполненного серным неподвижным воздухом.

Адское место, с урской точки зрения.

Высокий наблюдательный пункт Двера на самом краю каньона позволял заглянуть в тесный загон. Уры лежали, опустив длинные шеи, и, как вся местная атмосфера, почти не двигались.

– Я насчитала их двенадцать, не считая мертвых, как ты и сказал, – заметила Лена, вглядываясь в компактный телескоп. – Ты неплохой следопыт, приятель.

– Спасибо, о госпожа запретных приспособлений, – ответил Двер. Он начинал привыкать к манере обращения Лены. Она всегда немного покусывала, даже когда делала комплимент. Как нур, который мурлычет у вас на коленях, а за ласку платит тем, что впивается когтями вам в ногу. Забавно, что он привыкал и к мысли о жизни с этой женщиной – а также с Дженин. И Дейнелом и племенем землян‑изгнанников. Даже открытие вторжения уров не сделало эту мысль нелепой. Дэйнел был прав. У них есть основания действовать вместе. Но сейчас все эти мысли кажутся устаревшими.

И слева видна причина этого – серебристо‑серая машина в форме хунской сигары, с короткими крыльями. Это первый предмет чужаков, который видит Двер с того времени, как его и Рети едва не убил в тот вечер в логове мульк‑паука летающий робот.

Небесная машина не должна находиться здесь в пустыне.

Она означает срыв всех их планов.

К тому же она не имеет права быть такой прекрасной.

Двер гордился найденным наблюдательным пунктом высоко над каньоном. Отсюда виден весь поселок, все пространство парящих прудов вплоть до летающей машины, сидящей на примятой растительности.

– Я бы хотела, чтобы эти деревенщины перестали расхаживать. Трудно сосчитать, – пожаловалась Лена. – Девчонка говорила, что местные главари не разрешают женщинам пользоваться оружием, так что они не бойцы и о них можно не беспокоиться.

Она презрительно фыркнула от такой глупой растраты ресурсов.

Двер предпочел бы не сражаться с людьми с Джиджо, да и с чужаками тоже. В любом случае их единственный шанс – внезапность.

Лежа на узком тесном карнизе, Двер чувствовал под рукой грудь Лены, но это не возбуждало его. Их тела словно осознали происшедшую перемену. Больше не будет страстных эпизодов. Никаких жизнеутверждающих жестов. Секс и пол важны для колонистов, которые собираются растить семейства, а не для боевого отряда, нацеленного на уничтожение. Теперь важно только мастерство. И способность рассчитывать друг на друга.

– Похоже на стандартный атмосферный разведчик, – сказал Дэйнел Озава.