|
Это был настоящий, почти традиционный по форме роман. В нем имелись и острый сюжет, и эпическая объективность, и подчеркнуто драматическая композиция, которой, кстати сказать, молодой итальянский писатель был во многом обязан автору «Идиота». И в то же время это был в полном смысле слова современный роман. Фашизм как бы катализировал исторические процессы, характерные для последней стадии капитализма, и Альберто Моравиа смог уже в 1929 году уловить зловещие симптомы той неизлечимой болезни современного буржуазного общества, которые экзистенциалистская критика 50-х годов окрестит «отчуждением» и «некоммуникабельностью». На последних страницах романа «Равнодушные» автор говорит о главном герое, студенте Микеле: «Ему стало противно, тошно. В сердце были лишь опустошенность и сознание одиночества, точно он один в целой пустыне. Ни веры, ни надежды. Он видел, что и другие столь же лицемерны, и грязны, и подлы, как он. И все время с отчаянием наблюдал за самим собой, и это отравляло ему жизнь. «Хоть бы мне немного искренности и веры, — твердил он, не в силах избавиться от навязчивой идеи, — и я убил бы Лео… Погубил бы себя, зато стал бы чистым, как вода в ручье»…Мысли его сбивались, путались. «А может, — подумал он, внезапно вернувшись к суровой действительности, — может, у меня просто сдали нервы?.. Может, все дело в деньгах или в неудачном стечении обстоятельств?» Но чем больше он старался упростить, преуменьшить свои проблемы, тем более пугающими и трудными они ему казались. «Так дальше жить нельзя!» Непролазно густой, темный лес жизни обступил его со всех сторон. А вдали — ни единого огонька. И никакого выхода».
В итальянской критике Моравиа нередко объявляют непосредственным предшественником Сартра и Камю. Вряд ли это правомерно. Не следует путать автора и героя. Автор «Равнодушных» не упрощал стоящие перед ним проблемы и не склонен был отождествлять социальные аномалии с космической абсурдностью бытия. Роман появился как раз в то самое время, когда итальянские фашисты всячески рекламировали «семейные добродетели» и демагогически утверждали, будто режим Муссолини укрепил расшатанные «моральные устои» и спас Италию от всеобщего кризиса. «Равнодушные» соскоблили глянец ханжества с фашистской пропаганды и показали, что разрекламированная буржуазная семья столь же гнила и зловонна, как и породивший ее строй. Это было нравственное осуждение фашизма. Моравиа был и остался моралистом. Реализму его это не противоречило. В тех условиях, в которых он создавал свой первый роман, правдивое изображение распада и разложения обычной итальянской семьи приобретало не только нравственное, но и общественно-политическое звучание. Впрочем, в романе «Равнодушные» Альберто Моравиа не ограничился тем, что сорвал покров святости с лицемерно защищаемой фашистами «здоровой» буржуазной семьи. Этот роман был беспощадным осуждением того человеческого поведения, которое сделало возможным фашизм.
В 1929 году Альберто Моравиа было всего двадцать два года. Он поднялся до уровня большой европейской литературы как-то сразу, одним мощным рывком, вдохнув в свою первую книгу всю силу гнева и отчаяния лучшей части тогдашнего, исковерканного фашизмом молодого поколения Италии. Молодому Моравиа не всегда хватало жизненного и литературного опыта. Его второй роман «Ложные амбиции» (1935) был явной неудачей. Но вышедший в том же 1935 году сборник рассказов «Прекрасная жизнь» содержал превосходные новеллы. Вошедшие в него рассказы «Преступление в Теннис-клубе» и «Зима больного» развивали проблематику «Равнодушных». Не обращая внимания на насмешки эстетствующих критиков, молодой писатель продолжал думать, чувствовать и упорно совершенствовал свое изобразительное мастерство. |
