— А если бы сундук достался тебе? — спросил Веспасиан. — Ты бы пустился в интриги?

— Конечно, нет. Все шло бы как прежде. Просто я из тех людей, которые задумываются о будущем. Клавдий не вечен, а когда его не станет, Риму понадобится другой император. Почему бы в один прекрасный день им не стать мне?

— Тебе?

На сей раз рассмеялся Веспасиан.

— А почему бы и нет? Или, раз уж на то пошло, то почему бы и не тебе?

— Ты шутишь?

— Нимало.

— Но у Клавдия есть семья и наследники, к которым должна перейти его власть.

— Верно, — согласился Вителлий. — Есть наследники, есть семья. Но ты, надо думать, заметил, что у нас в Риме смертность среди членов императорской фамилии значительно превышает таковую среди простого люда. Просто напасть какая-то, а? Так вот, если вдруг окажется, что место по какой-то причине вакантно, я попытаю счастья. Правда, торопить этот момент у меня намерений нет. Тем более теперь, когда твои бравые парни перешли мне дорогу. Ничего страшного, разумеется, ибо я терпелив и непременно дождусь своего часа.

Веспасиан был потрясен столь непомерной и неприкрытой циничностью честолюбца, однако ничем этого не показал, надеясь получить ответ на вопрос, который волновал его много больше, чем разглагольствования трибуна.

— Если заговорщик не ты, то тогда кто же?

— Я все прикидывал, когда ты спросишь об этом. — Вителлий откинулся на спинку стула. — По правде сказать, мне так и не удалось разрешить эту загадку. Хотя, когда Пульхр выбил признания из мятежников, я понял, что мог докопаться до правды. Как можешь это сделать и ты, ибо ответ очевиден.

— Плиний?

Веспасиану вдруг вспомнилось, что молодой трибун первым бросился к Титу, когда тот пытался улизнуть со стянутым у отца документом. И потом, в тот момент, когда вор проник в шатер, именно Плиний отвлек караульных.

— Плиний? — Вителлий рассмеялся. — Нет, командир. Думай… прошу тебя, думай.

— Если не Плиний, то…

— На твоем месте я поискал бы среди людей, что тебе много ближе.

— Что ты этим хочешь сказать? — Веспасиан ощутил укол беспокойства.

— Тебя ведь пытались убедить, что в твоем шатре побывал именно я?

— А ты это отрицаешь?

— Нет, — усмехнулся Вителлий. — Правда, там был мои человек, а не я, но это неважно. Пульхр и впрямь выкрал свиток, но тот оказался пустым. Кто-то подменил его, вот в чем загвоздка.

— Он не мог быть пустым, — возразил Веспасиан. — Да и подменить его никто не сумел бы. Просто в то время этого документа не было среди других. Флавия лишь потом обнаружила его в детской. — Легат осекся, чувствуя, как леденеет в нем кровь.

— Флавия обнаружила? Надо же, как удачно. — Вителлий широко улыбнулся.

— Это невозможно, — пробормотал Веспасиан.

— Так поначалу думал и я. Надо отдать ей должное, она очень ловкая и решительная особа.

— Но… но что могло бы заставить ее на все это пойти?

— Что? — Вителлий задумался.