Последовал стон и последний жесткий толчок Заала, моя киска сжала его член, и я рассыпалась на кусочки. Звезды сверкали у меня перед глазами, пока я кончала. Сила моего оргазма заставила Заала взреветь.

Грудь Заала была влажной от пота, и он опустил голову на изгиб моей шеи. Мои глаза затрепетали. Член Заала все еще дергался, из его рта вырывалось сопение. Затем его дыхание выровнялось, и я положила руку ему на затылок. Я прижала его к себе. Мне нужно было это. Мое сердце было полно до краев от любви, так полно, что я чувствовала, что мне нужно его прикосновение, чтобы удержать все под контролем.

И я хотела, чтобы он знал.

Я хотела, чтобы он знал, как изменил меня.

— Детка, — прошептала я. Заал слегка повернул голову в сторону, его тяжелое дыхание все еще было затруднено. Я направила его голову выше, пока его яркие нефритовые глаза не посмотрели прямо в мои. Мое сердце запнулось при виде диких и первобытных прядей длинных волос, упавших на его лицо. Они освободились из его узла, и мне пришлось медленно вдохнуть при виде этого.

Глубоко вздохнув, и, зная, что я полностью завладела вниманием Заала, я положила ладонь ему на щеку и призналась:

— Я люблю тебя, Заал. Я полностью и искренне обожаю тебя.

Полные губы Заала раздвинулись.

Его брови сдвинулись.

— Любовь? — уточнил он. Его зеленые глаза забегали по моим глазам, как будто выискивая ответ в их глубине.

Его короткие вдохи согревали мое лицо, и я объяснила:

— Это чувство. Это та полнота, которую ты чувствуешь в своем сердце, в своей душе. Стеснение дыхания и одышка, которую ты чувствуешь в груди. Это страсть. — Я положила руку ему на грудь, прямо на сердце. — Это потребность, абсолютная потребность быть с другим человеком, быть соединенным с ним, как сейчас, не желая разлучаться. — Я сморгнула туман с глаз и добавила: — Это мы с тобой, Заал.

— Любовь, — прошептал он, словно пробуя это слово на вкус.

— Большинство мужчин и женщин с полными сердцами, полными сердцами друг для друга, говорят: «я люблю тебя» и «я тоже люблю тебя».

— Мммм… — ответил он, слегка качая головой, как будто не одобрял. И мое сердце упало. Резкий всплеск боли, от которого у меня перехватило дыхание. Он не любил меня.

Кожа Заала покраснела, когда он смотрел на меня. Калейдоскоп эмоций мелькнул на его лице. Подняв руку, он прижал ее к своему сердцу, а затем к моему.

— Ты… для меня, — произнес он эти знакомые слова. Такие простые, но в то же время такие сильные, звучащие, словно рай для моей души.

Навернулись слезы, и я поняла, что это он говорит мне, что тоже любит меня.

— Тебе нравится так говорить? — спросила я. Мой голос сорвался от счастья.

Он твердо кивнул. Его суровое лицо выровнялось в убеждении.

— Ты… для меня. Никакого другого мужчины. Только я. И я… для тебя. Это мое: «я люблю тебя». Это слова моей израненной души. Это не заимствованные слова, а слова от всего моего сердца, и только моего сердца.

Эти три простых слова — «ты… для меня», — были самыми значимыми словами, которые когда-либо можно было произнести.

Заал наклонился и стал покрывать меня нежными поцелуями, бормоча:

— Ты для меня, ты для меня, — пока я не подумала, что мое тело взорвется светом.

Положив руки ему на лицо, я подняла его навстречу своему. Глядя в эти зеленые глаза, которые пленили меня несколько недель назад, я ответила:

— Я для тебя, Заал, навечно.