|
Из жажды отомстить ему за неверность и желание стать необходимой кардиналу, она не пожалела усилий, чтобы добыть для него бесспорные доказательства в подтверждение его подозрений относительно королевы. Герцог Бекингэм, как я сказал выше, был щёголем и любил великолепие: он прилагал много стараний, чтобы появляться в собраниях отменно одетым. Графиня Карлейль, которой было так важно следить за ним, вскоре заметила, что с некоторых пор он стал носить ранее неизвестные ей бриллиантовые подвески. Она нисколько не сомневалась, что их подарила ему королева, но, чтобы окончательно убедиться в этом, как-то на балу улучила момент поговорить с герцогом Бекингэмом наедине и срезать у него эти подвески, чтобы послать их кардиналу. Герцог Бекингэм в тот же вечер обнаружил пропажу и, рассудив, что подвески похитила графиня Карлейль, устрашился последствий её ревности и стал опасаться, как бы она не оказалась способной переправить их кардиналу и тем самым не погубила королевы. Чтобы отвести эту опасность, он немедленно разослал приказ закрыть все гавани Англии и распорядился никого ни под каким видом не выпускать из страны впредь до обозначенного им срока. Тем временем по его повелению были спешно изготовлены другие подвески, точно такие же, как похищенные, и он отправил их королеве, сообщив обо всём происшедшем. Эта предосторожность с закрытием гаваней помешала графине Карлейль осуществить задуманное, и она поняла, что у герцога Бекингэма достаточно времени, чтобы предупредить выполнение её коварного замысла. Королева, таким образом, избегла мщения этой рассвирепевшей женщины, а кардинал лишился верного способа уличить королеву и подтвердить одолевавшие короля сомнения: ведь тот хорошо знал эти подвески, так как сам подарил их королеве".
Вот и вся история, и в ней нет места каким бы то ни было мушкетёрам. Впрочем, и без них она достаточно спорна, неясна и противоречива. Есть мнение, что королева действительно подарила герцогу Бекингэму бриллиантовые подвески. Но не в Париже, как утверждает Александр Дюма, а в Булони, где отъезжавшим в Англию предстояло подняться на борт корабля. Королева плакала, Бекингэм плакал, а шпионы кардинала де Ришелье поспешили донести своему начальнику, что потерявшая от любви голову Анна преподнесла своему любовнику аксельбант с двенадцатью подвесками — подарок её венценосного супруга. Подобное "художество" можно объяснить лишь тем, что испытанное наконец-то Анной блаженство совершенно лишило её осторожности, ведь было очевидно, что блистательный герцог не спрячет подвески в шкатулку, чтобы тайком ими любоваться, а станет их носить. Впрочем, недаром французский философ Дени Дидро говорил, что "любовь часто отнимает разум у того, кто его имеет". При этом, правда, он добавлял, что любовь даёт разум тем, у кого его нет, но последнее в данном случае не про Анну с Бекингэмом… Поступок этот действительно выглядит по-ребячески легкомысленным и неосторожным. Ну почему бы, скажем, не подарить любимому какой-нибудь перстень, серьги или браслет? В общем, любую дорогую вещь, но не такую уникальную? По всей видимости, потому и подарила, что испытала уникальные (для себя, разумеется) ощущения. В таких случаях королевы мало чем отличаются от простых смертных, и творят они порой ничуть не меньшие глупости. Франсуа де Ларошфуко никак не объясняет, как выросшая при знаменитом своими интригами испанском дворе королева Анна могла до такой степени потерять бдительность, что рискнула расстаться с драгоценностью, подаренной ей самим королём, вместо того чтобы ограничиться любой другой вещью меньшей значимости. Неудивительно, что возвращение Анны Австрийской в Париж было сильно омрачено грубой холодностью со стороны её законного супруга. Ему явно сообщили обо всём, что произошло в Амьене, и, как утверждают многие, к раздуванию королевского гнева приложил руку кардинал де Ришелье. Во всяком случае, как отмечает Мишель Дюшен, он "явно не делал ничего, чтобы уладить это дело". |
