Парагор подпрыгнул и взвизгнул, выбрасывая перед собой костлявые руки в жалкой попытке защититься. Лютиен испустил победный клич, меч полетел по дуге как раз под взметнувшимися руками, ударил волшебника в бок, разрубая его дряхлое тело; было видно, как одеяния чародея, желто-коричневые, весьма подходящие по цвету болезненно выглядящему человеку, сложились под силой удара и потянулись за мечом.

«Ослепительный» проделал весь путь слева направо, волоча за собой какие-то коричневые тряпки, прежде чем Лютиен понял, что Парагора в них нет, что волшебник каким-то образом выскользнул из своей одежды. Юный Бедвир качнулся вперед, поскольку его меч не встретил никакой существенной преграды. Он восстановил равновесие и резко развернулся; коричнево-желтое одеяние свисало с клинка.

У противоположной стены, за изножьем кровати, воздух призрачно мерцал; еще мгновение — и там возник Парагор, одетый точно так же, как и прежде. А затем Лютиен увидел Преотека, с горящими глазами, сосредоточившего всю свою ярость на давнем враге. Демон перепрыгнул кровать, едва не зацепив сидевшую на ней Кэтрин и сбив по дороге одного из циклопов; его огромные крылья хлестнули по девушке и второму одноглазому стражу.

Лютиен понял, что он погиб.

Как и его друг, Оливер знал, что главным в этой битве было уничтожение волшебника. И подобно своему другу Оливер понимал, что это задача не из легких. Сперва он двинулся направо, вслед за Лютиеном, затем, видя, что первый же удар «Ослепительного» достиг цели, он бросился на середину комнаты, к Кэтрин. Глаза хафлинга выпучились, когда он заметил волшебное исчезновение Парагора, а затем чуть не вылезли из орбит при виде Преотека, огромного и ужасного Преотека, перемахивающего через кровать!

Пискнув, Оливер нырнул ласточкой, проскочил под падающим циклопом и скользнул под кровать. Ловкий хафлинг быстро пришел в себя, развернулся на животе, выскочил наружу и вонзил в упавшего одноглазого рапиру. Он вонзил ее раз, другой, третий, но живучий циклоп поднялся на колени и с диким ревом развернулся.

Оливер еще раз вонзил в него рапиру, еще раз пискнул и снова спрятался под кровать, преследуемый разъяренным циклопом.

С самого начала Кэтрин трудно было назвать покорной пленницей, и сейчас она поддержала свою репутацию. Девушка стремилась быть рядом с Лютиеном в его безнадежной борьбе с адским демоном, умереть рядом с ним. Но напоследок ей хотелось принести как можно больше вреда проклятому Парагору; падая, когда Преотек походя ударил ее крылом, Кэтрин постаралась напрячь свои мышцы так, чтобы пружинящая кровать отбросила ее снова в сидячее положение. Второй циклоп, всем телом рухнувший на кровать и полуоглушенный крылом Преотека, был более занят своим напарником, который охотился за Оливером, чем пленницей.

Одноглазый почувствовал, как руки девушки скользнули по его широким плечам к шее; цепь, сковывавшая ее запястья, оцарапала ему лицо. Мгновение спустя Кэтрин уперлась ему в спину ногами, изо всех сил затягивая цепь на его шее.

Ускользнув от могучего удара меча Лютиена, Парагор подумал, что нужно было давно отпустить Преотека. Еще до того, как волшебник снова принял свою телесную форму, он понял, что демон захочет убить Лютиена, разорвать его на части в наказание за свою неудачу на главной башне Собора.

Парагор помнил рекомендацию Товаттла не превращать этого мальчишку в святого мученика, а потому его первый выпад, луч раскаленной белой энергии, был нацелен не в Лютиена, не в его товарищей, но в Преотека.

К тому времени демон находился уже настолько близко от юноши, что удар волшебника оказался не совсем точным. Белая молния ударила Преотека в крыло, не нанеся чудовищу реального вреда, а только отбросив к дальней стене комнаты.