— Видишь ли, левую руку можно использовать не только для сохранения равновесия, — как ни в чем не бывало продолжил Оливер, становясь в позу победителя: наконечник рапиры упирается в пол, левая рука — в бедро. Казалось, хафлинг находится не в гуще яростно кипящей битвы, а на арене, принимая рукоплескания восторженной толпы зрителей. Оливер сохранял эту позу еще несколько мгновений, пока другой циклоп не налетел на него сбоку.

Невзирая на яростные атаки противников, Лютиен не удержался от улыбки. Он ощутил необходимость опровергнуть заявление своего миниатюрного приятеля.

— Но если вторая рука у меня будет занята кинжалом, — начал юноша, нанося удар «Ослепительным», а затем широко им взмахнул, отбросив противников назад, — то как тогда я смогу сделать это?

Лютиен сжал рукоять меча обеими руками, поднял тяжелый клинок над головой и бросился вперед. «Ослепительный» ринулся наискось вниз, мощь этого удара отбросила в сторону копья обоих циклопов, отрубив наконечник одного из них.

Меч снова взметнулся над головой Лютиена и снова упал, отбивая в сторону копья врагов, а юноша сделал шаг вперед.

Яростная атака продолжалась, но на этот раз молодой человек ударил слева. Кончик меча прочертил яркую красную линию на груди ближайшего циклопа. Второй противник решительно двинулся навстречу Лютиену, выставив перед собой копье.

«Ослепительный» с необычайной легкостью одним ударом рассек и копье и крепкие доспехи, глубоко вонзившись в грудь циклопа. Одноглазый пошатнулся и начал падать, но лезвие, пронзившее ему грудь, удержало циклопа на месте.

Его дружок стер ладонью кровь со своей груди и поспешно отскочил, не желая больше связываться с грозным юным воином.

Лютиен выдернул меч, и циклоп рухнул на пол.

Короткое мгновение, отпущенное для передышки, Лютиен потратил на то, чтобы бросить взгляд на приятеля. Ему хотелось узнать, удалось ли стереть с лица Оливера улыбку превосходства.

Не удалось. Рапира хафлинга описывала сияющий круг возле наконечника меча очередного циклопа, приводя в замешательство туповатого противника.

— Великолепно! — фыркнул Оливер, растягивая слово на гасконский манер. — Если бы ты соизволил последовать моему совету и вооружился кинжалом, эти двое уже валялись бы мертвыми. А теперь мне придется найти того, сбежавшего, и доделать твою работу. Уж конечно, мне достался самый уродливый из одноглазых!

Лютиен вздохнул, признавая свое поражение в словесной баталии, и развернулся как раз вовремя, чтобы парировать удар очередного циклопа. Однако прежде, чем юноша успел поднять меч и перейти в атаку, одноглазый дернулся и взревел. Копье Кэтрин О'Хейл вонзилось ему в живот.

— Если ты будешь побольше сражаться и поменьше разговаривать, мы все выберемся отсюда гораздо быстрее, — огрызнулась девушка. Она выдернула копье и развернулась, встречая нового нападающего.

Лютиен давно привык к ее ворчливости. В течение долгих лет он жил и тренировался бок о бок с девушкой и прекрасно знал, что она могла выстоять против лучших бойцов. Юная воительница немедленно прониклась симпатией к хвастливому Оливеру, и эта симпатия была взаимной. И сейчас, несмотря на ужасную битву, несмотря на то, что Собор вот-вот должен был попасть в грязные лапы Обри, Кэтрин, как и Оливер, наслаждалась опасной игрой.

В этот момент Лютиен Бедвир с необычайной ясностью осознал, что лучших друзей нельзя было бы пожелать.

Циклоп взревел и ринулся на него. Юноша пригнулся, встречая атаку. Однако одноглазый неожиданно дернулся и рухнул на пол. Во лбу у него торчала длинная стрела. Лютиен проследил взглядом направление выстрела и обнаружил Сиобу, стоявшую на небольшом выступе в пятидесяти футах над полом.