— Мелководье, — ответил человек возле очага, тот, которого Оливер пытался припомнить. — Корабли будут иметь для швартовки только последние сорок футов двух самых длинных причалов. Но их легко разобрать.

Произношение у этого старика было не совсем такое, как у прочего здешнего населения, но это обстоятельство только еще больше сбило Оливера с толку. Он понимал, что знает этого человека, но почему-то не мог вспомнить его имени, словно кто-то забрался ему в мозг и похитил память.

Бросив эти размышления — а что еще он мог сделать? — Оливер вышел вместе с Кэтрин и Фелпси Дозье. Они нашли «Горизонт», пришвартованный у ближнего к берегу конца соседнего причала, и Фелпси провел их в каюту, на удивление хорошо обставленную и удобную для такого потрепанного и старого судна.

— Отдыхайте, — предложил он, вытаскивая из шкафчика подушки, а затем дружелюбно кивнул и направился к двери.

— Куда вы идете? — удивился Оливер, ничуть не сомневавшийся, что судно служило старику домом.

Дозье издал нечто напоминавшее сдавленный смешок.

— Гретель предложила мне переночевать у нее, — сказал он и вновь прикоснулся к шапочке. — Увидимся на рассвете.

После его ухода Оливер уважительно поклонился захлопнувшейся двери в вящей надежде сохранить в старости такую же шустрость. Он скинул сапоги, завалился на одну из двух имевшихся в небольшой каюте коек и потянулся к фонарю, чтобы прикрутить фитиль, однако поймал взгляд Кэтрин, напоминавший взгляд зверя, посаженного в клетку, и заколебался.

— Я думал, ты чувствуешь себя здесь как дома, — заметил он.

— Слишком много следует сделать, — с отчаянием в голосе произнесла девушка.

— Но не нам, — ответил Оливер. — Мы проделали длинный и трудный путь. Пользуйся последней возможностью поспать, глупая девочка, поскольку дорога назад ничуть не короче.

Кэтрин не торопилась воспользоваться его советом, но Оливер все равно прикрутил фонарь. Скоро и девушка откинулась назад на своей койке, а ритмичный плеск волн навеял ей сны о Хейле.

Их обоих разбудил свет пробуждающегося дня. Друзья услышали снаружи топот множества ног и возбужденные голоса и поняли, что флот, вероятно, уже показался. Они одновременно вскочили с коек, но Кэтрин успела подскочить к двери, пока Оливер натягивал башмаки.

Однако дверь не открывалась, запертая снаружи.

Кэтрин нажала плечом, все еще надеясь, что дверь просто заклинило.

Она не поддавалась.

— Что еще за глупость! — воскликнул Оливер, подходя к девушке.

— Это не глупость, отважный хафлинг, — послышался голос сверху.

Оливер и Кэтрин подняли глаза и заметили крышку люка, открывшуюся над ними. Они невольно прищурились от яркого света, бившего снаружи, и неприятно удивились, увидев, что люк забран решеткой. Гретель стояла у люка на коленях, внимательно глядя на них.

— Вы обещали! — воскликнула Кэтрин. Гретель покачала головой.

— Я сказала, что мы знаем, как помочь вам выиграть время, но не говорила, что мы это сделаем.

В этот миг Кэтрин захотелось выхватить у Оливера из-за пояса кинжал и швырнуть его в лицо коменданту порта.

Но Гретель улыбнулась, словно прочитала ее опасные мысли.

— Я тоже была молодой, Кэтрин О'Хейл, — спокойно сказала старуха. — Молодой и полной боевого задора. Мне знаком огонь, бурлящий в твоих жилах, заставляющий сердце биться быстрее. Но все это в прошлом. Моя любовь к мечу со временем уступила место мудрости.