Хилари невольно улыбнулась:

— Ларри — неважный собеседник, вот и приходится ему помогать. Вот, сами посмотрите. Он даже не заметил, что вы вошли.

— Ну, тогда я, пожалуй, воспользуюсь его рассеянностью. — Он с неожиданной нежностью заправил ей за ухо шелковистую прядь волос. Его теплое прикосновение пронзило Хилари, а пульс опасно участился.

— О, Брет, привет. Давно пришли? — повернулся к ним Ларри.

Хилари тихо вздохнула, сама не зная — с облегчением или разочарованием.

* * *

Декабрь тянулся медленно. Дело продвигалось быстрее, чем ожидалось, и похоже было, что последняя фотосессия завершится до Рождества. Контракт был заключен по март, и Хилари уже размышляла над тем, чем займется, когда съемки закончатся и она окажется не у дел. Тогда Брет ее, наверное, отпустит. Хотя маловероятно. Он не захочет, чтобы она начала работать на конкурентов до того, как его любимый проект появится в продаже.

Может быть, он сам предложит ей другую работу? Или ее просто ждет небольшой отдых? Этого хотелось больше, и Хилари сама себе удивилась. Ведь она любит свою работу. Бывает тяжело, но скучно — никогда! Последующие несколько лет она собиралась посвятить себя исключительно работе. А потом можно будет отправиться путешествовать, пожить в свое удовольствие. Когда все устроится, тогда и наступит время для серьезного романа. Она найдет симпатичного, надежного мужчину, за которого выйдет замуж. Таков был ее план, и это вполне разумный план. Но почему-то сейчас он казался ей ужасно скучным…

Вторую неделю декабря в студии Ларри царило непривычное оживление. Этим утром здесь звучали голоса, теснились люди. Сегодня центром внимания была не только Хилари, на съемке присутствовал чудесный восьмимесячный малыш: Хилари изображала молодую мать.

Часть студии была обставлена как жилая комната. Когда Хилари высвободилась из рук парикмахера, Ларри в очередной раз проверял свое оборудование. Брет обговаривал с ним пришедшие в голову идеи для сессии, и она невольно загляделась на его мускулистую спину.

Но, спохватившись, она предоставила мужчинам дискутировать, а сама пошла встретить мать и ребенка, который на несколько минут перед объективом станет ее собственным. При виде малыша Хилари приятно удивилась. Он оказался очень похож на нее! У Энди, как представила его молодая мать, были темные, блестящие волосы, а глаза поразительно синие, хотя и не такие глубокие, как у Хилари. Любой мог поверить в то, что это ее ребенок.

— Вы и не догадываетесь, как трудно было найти похожего на вас младенца! — сказал Брет, подходя к Хилари, сидевшей в углу комнаты с Энди на руках. Она смеялась и легонько подбрасывала малыша. Они одновременно подняли на Брета синие глаза. — Вы можете просто ослепить человека. Вам двоим надо немного прикрутить лампочки.

— Правда, он красивый? — Хилари с нежностью потерлась щекой о головку ребенка.

— Хорош, — согласился Брет. — Можно подумать, он на самом деле ваш.

На синеву набежало облачко, и Хилари потупилась, чтобы скрыть внезапно нахлынувшую тоску.

— Да, сходство поразительное. Можно начинать?

— Да.

— Ну что, коллега? — Хилари поднялась и посадила Энди себе на бедро. — Начнем работать?

— Просто поиграй с ним, — велел Ларри. — Веди себя естественно. Нам нужна абсолютная непосредственность. — Он взглянул в круглое личико Энди, и тот серьезно посмотрел на него. — По-моему, он нас понимает.

— Конечно, понимает, — энергично кивнула Хилари. — Он такой умный.

— Будем надеяться, он не испугается ламп.