За полгода увлечения такой литературой девушка окончательно замкнулась в себе и сама не заметила, как превратилась в мечтательницу, ранимое и крайне уязвимое существо. Конечно, на людях Галина тщательно скрывала свои истинные чувства. Общение со сверстниками к тому времени было сведено к самому что ни на есть минимуму. Вот тут-то в их квартире и появился Интернет. Подключился к нему папа, для которого путешествия по всемирной сети были не развлечением, а служебной обязанностью. Григорий Григорьевич работал в маркетинговом отделе одного из крупных издательств и должен был постоянно отслеживать тенденции развития книжного рынка.

Поначалу Галина не проявила особого интереса к Интернету. Но позже, когда поняла, какие безграничные возможности тот перед ней открывает, в корне поменяла свое отношение к всемирной паутине. В Интернете девушка освоилась довольно быстро, конечно не без помощи папы, который всячески поощрял новое увлечение дочери.

Вскоре у Галины появилась целая армия новых друзей. Правда, они были виртуальными, но девушку это ничуть не смущало, а скорее наоборот – радовало. Она делилась с ними своими проблемами, которые чаще всего были выдуманными. И вообще Галина теперь могла делать свою жизнь такой, какой хотела ее видеть. Теперь она ощущала себя полновластным хозяином собственной жизни, ее творцом и скульптором. Ну и что из того, что на самом деле в жизни Галины почти никаких событий не происходило, зато в ее воображении эта жизнь была полна опасных приключений, головокружительных романов и всего того, чего в течение многих лет так не хватало девушке. К этому процессу – моделированию, вернее, сочинительству собственной жизни – Галя подходила творчески, погружаясь в него полностью, без остатка. Порой она даже начинала верить, что все, о чем она пишет своим виртуальным друзьям, не выдумка, а самая что ни на есть наичистейшая правда.

Но самым, пожалуй, привлекательным моментом во всем этом деле была для Галины возможность создания собственной внешности. Ведь та, которой наделила ее природа, не устраивала ее совсем. Галя считала себя нескладной и некрасивой. Больше всего девушке не нравилась собственная фигура. Всего в ней было слишком: слишком высокая, слишком худая, слишком узкие, какие-то мальчишеские, бедра, а плечи, наоборот, слишком широкие. В лице тоже, по мнению его обладательницы, было мало привлекательного: серые, не слишком большие и не очень выразительные глаза (а ей хотелось иметь огромные и голубые); довольно тонкие бледные губы (а хотелось, чтобы были яркие и пухлые)… Вот разве что нос ее устраивал. Он был тонкий, ровный, но при этом вполне нормальной, средней такой длины. Длинные темно-русые волосы… Может быть, они бы и выглядели пышными и густыми, если бы Галина решилась изменить прическу. Но девушка вот уже много лет подряд скручивала их на макушке в тугой узел. Лишь в редких случаях она оставляла волосы распущенными, и тогда они, струящиеся крупными волнами по ее плечам и доходящие почти до середины спины, настолько преображали ее внешность, что Галину порой даже соседи не узнавали. Но сама она будто бы не видела, не замечала своего преображения и наутро снова закручивала на макушке надоевшую всем дурацкую «гулю».

Но уж в своих электронных письмах девушка давала волю фантазии! Голубоглазая блондинка с ярко-красными губами, всегда либо среднего роста, либо вообще коротышка – метр шестьдесят. Снегирева ужасно завидовала маленьким девушкам, свой высокий рост она ненавидела, пожалуй, даже больше всего остального.

Иной раз Галина выдавала себя за черноглазую брюнетку с родинкой на правой щеке. Тогда перед ее внутренним взором неизменно возникала красавица Лу Геранмае. Случалось, что она придумывала себе очки в массивной роговой оправе и стрижку «ежик». Тогда прообразом ее фантазии служила Люся Черепахина. Впрочем, иногда Снегирева решалась на то, чтобы описать свое собственное лицо, но при этом прическу она все-таки выдумывала другую.