| В какой-то момент рядом с Долоховым появился шест для стриптиза, за который Антонин держался, чтобы не свалиться. Кто ему так удружил, Рита не помнила, ее сил хватило только на то, чтобы активировать Прытко-пишущее перо, которое исправно записывало все, что произносилось вслух. Потом Долохов все-таки устал; шатаясь, слез на пол, схватил за одежду доверенный ему молодняк и куда-то аппарировал, а Рита с большим трудом — ей тоже пришлось пить, чтобы не привлекать лишнего внимания — навела относительный порядок и привела в чувство хозяина. Расплатившись, на что ушли все ее маггловские деньги, она подхватила засыпающую и пытающуюся лечь прямо на пол Мэри, вышла из бара и, завернув в первую попавшуюся подворотню, аппарировала домой. Выделив комнату ассистентке, она с чувством выполненного долга упала, не раздеваясь, на кровать и уснула. Утро было ужасным. Давно у Риты не было такого похмелья. Именно это, да еще непредвиденные затраты, заставили злую и держащуюся за голову журналистку вытащить записи и накатать разгромную статью про то, как старшее поколение чистокровных магов воспитывает молодежь. Разбавлялась статья пикантными снимками Долохова, обнявшего шест для стриптиза. Рита хмыкнула. Эта статья не планировалась, но получившийся экспромт вышел очень даже ничего, правда был он, как думала сама журналистка, несколько преждевременным. Сейчас Рита ожидала реакции Пожирателей — да и орденцев, так как в этом своем экспромте она не упустила возможности проехаться и по директору Хогвартса. К тому же главный пообещал кое-что достать для Риты, и она уже четыре часа терпеливо ждала. Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Антонин Долохов собственной персоной. Рита мельком взглянула на разъяренного мужчину и вернулась к своим ногтям. Перед ней шлепнулась газета; на колдографии пьяный в дым Долохов, держась одной рукой за шест, крутанулся вокруг него и подмигнул Рите. — Если вы хотите передо мной похвастаться, то не стоит, я прекрасно знаю, что здесь написано, а то, что представлено на колдографии, еще и видела воочию, — Рита отодвинула в сторону скандальный выпуск «Пророка» и отменила заклятье покраски ногтей. — Как вам? По-моему, очень нежный цвет, — она помахала рукой перед лицом нависшего над ней мужчины. Кулаки у Долохова непроизвольно сжались, он явно очень желал, чтобы под его руками оказалась изящная шейка этой журналистки. — Это что? — прошипел Долохов, через стол наклоняясь к Рите. — А на что это похоже? — Рита посмотрела прямо в светло-карие глаза, оказавшиеся так близко от ее лица. — Что это значит? — Долохов выпрямился, схватил газету и принялся зачитывать: — «Настолько вызывающее поведение одного из самых рьяных приверженцев теории превосходства чистокровности наталкивает на мысль, что он несколько преувеличивает свою приверженность. Вообще, поведение мистера Долохова говорит об обратном. Наши читатели ведь помнят, что директор Хогвартса предпочитает принимать на службу преподавателей в третьесортных кабаках? Похоже, его идеями прониклось гораздо больше выпускников Хогвартса, чем нам всем казалось прежде, иначе чем объяснить то, что Антонин Долохов вытворял на барной стойке маггловского бара? К тому же, мне по секрету объяснили, что палка, за которую он держится, на самом деле является шестом, вокруг которого маггловские танцовщицы исполняют танец с постепенным раздеванием до полного обнажения. Мы не знаем, как далеко зашел в своих забавах этот представитель магической аристократии, да если бы и знали, то пощадили бы скромность добропорядочных магов…» — По-моему, текст предельно ясен и не нуждается в толковании, — Рита наклонила голову набок и с любопытством смотрела на Долохова. — Да, можно поинтересоваться, если бы вы знали предназначение этого шеста, вы бы порадовали смотрящую на вас женщину полноценным стриптизом? — Вы… вы… вы хоть понимаете, что упоминание моего имени рядом с именем Альбуса Дамблдора поставило под сомнение мою лояльность идеям, которые я считаю единственно правильными?! — Понимаю, но кто в этом виноват, если не вы сами? — Рита пожала плечами. |
