– Придется. – Рилитар взглянул на ноги Тэгана. – Полагаю, дальше в нашей программе визит к сапожнику.

И снова авариэль ощутил какое-то беспокойство.

– На самом деле нет. Мне нравится эта пара.

Но действительно ли причина в этом? Башмаки выглядели потрескавшимися, поношенными, к тому же были великоваты, да еще мрачного желтовато-серого цвета, не подходящего ни к одному из его нарядов.

И все-таки, подумалось ему, я должен беречь их, именно потому, что они не такие, как надо. Потому что они на самом деле не мои. Потом он понял, что это очередная нелепость, и выкинул ее из головы.

* * *

Кара парила высоко над суровыми, заснеженными Галенитами. Дорн, сидящий у нее на спине, продрог, несмотря на яркое летнее солнце, под которым голубая чешуя певчей драконихи сверкала, точно бриллианты. Он старался не обращать внимания на холод, пристально вглядываясь в проплывающие внизу пики, хотя вряд ли его человеческим глазам удалось бы заметить то, что упустило зрение дракона, к тому же обостренное заклинанием.

– Ничего? – спросил он. Дорн никак не мог избавиться от привычки повышать голос, когда сидел у Кары на плечах, хоть и знал, что у нее острый слух и она услышит, даже если он будет говорить шепотом.

– Нет, – ответила Кара, изогнув шею, чтобы взглянуть на седока. – Наверное, я должна была этого ожидать. Нексус – величайший маг среди золотых. Если он наложил на убежище заклинание невидимости, то понятно, почему мы не можем найти его. Но я надеялась, что он сделал так, чтобы добрые драконы без труда преодолевали этот барьер. Увы, похоже, я ошибалась.

– Я думаю, идея принадлежит Ларету. Ты и твои приятели не захотели пресмыкаться перед ним, вот он и сделал так, чтобы вы не могли потом передумать и спрятаться в укрытии.

– Молю богов, чтоб это было не так. Вероятно, у Нексуса были причины наложить именно такое заклинание.

– Как бы то ни было, что нам делать?

– Продолжать искать, что же еще?

И они летали взад и вперед, все утро и весь день, но так же безуспешно. А Дорна грызло отчаяние, норовя свести его с ума.

Не будучи склонен к самоанализу, охотник все же понимал, что сильно изменился за последнее время. Хотя он и был уродлив, женщина подарила ему свою любовь. Да, она была еще и драконом, и в этом заключалась глубокая ирония, но, в конце концов, это было неважно. Кара сделала его невероятно счастливым и таким образом заставила узнать, что такое на самом деле страх.

Потому что он страшился потерять ее из-за бешенства, как не боялся ничего и никогда с того часа, как красный дракон убил его родителей. Единственный способ избежать безумия – найти убежище Ларета. Разворачиваться и лететь в Фентию поздно. Рэрун с монахами ни за что не продержатся так долго.

«Ну так думай!» – велел он себе. Должен же быть способ обнаружить их лежбище. Если бы Павел был тут, он бы нашел его. Попробуй использовать логику, как это сделал бы он.

Начнем с того, что человеческие глаза убежище не видят, да и органы чувств Кары тоже не воспринимают его.

Но что они видели вместо него, когда пролетали мимо? Пустой клочок земли? Но может ли иллюзия в точности повторять все детали ландшафта? Да, наверное, если речь идет о творениях великих художников или скульпторов. Но в отличие от произведения искусства часть природы, даже самая безжизненная, никогда не бывает статичной. Она бесконечно сложна и изменчива.

– Опустись пониже, – попросил Дорн.

– Поиски пойдут медленнее, – отозвалась Кара. – Мы тогда не сможем видеть так далеко.

– Этого и не нужно. Нам надо получше рассмотреть землю.

– Если ты думаешь, что это может помочь…

Она сложила прозрачно-голубые крылья и устремилась вниз.