– Я думаю, – заговорил Хаварлан, – что если мы собираемся драться со стаей красных и их сородичей, то должны навалиться на них все сразу. Цветным не составит труда справиться с нами, если мы будем появляться по двое.

– Тогда в первую очередь испробуем средство Карасендриэт на самых быстрых из нас, – сказал Тамаранд. – Когда мы решим, что нас уже достаточно, то полетим на юг и будем молиться, чтобы успеть вовремя. Давайте начнем.

Нексус, Хаварлан и Кара расправили крылья. Сам Тамаранд, однако, даже не шевельнулся.

– Вы летите? – спросил Нексус. – Я собираюсь немедленно разбудить Мэриголд, чтобы она исцелила раны ваши и барда.

– Сейчас, – отозвался Тамаранд. – Я просто хочу проститься и попросить прощения.

Он отвернулся, склонившись над мертвым Ларетом. Его горе и вина были настолько ощутимыми, что Дорн невольно почувствовал сострадание. А ведь он никогда в жизни не думал, что будет сочувствовать страданиям какого-либо дракона, кроме Кары и Шатулио.

Глава 13

11 Фламэруле, год Бешеных Драконов

Сжимая в руке кривую саблю, одетая в защитные доспехи из пластин заговоренного дуба, королева Кристина развернула боевого коня, высматривая, где нужна ее помощь. Вдруг голова скакуна исчезла, а из обрубка шеи фонтаном ударила кровь. Шок, нереальность происходящего на мгновение парализовали ее. Конь начал падать.

Опомнившись, она выдернула ноги из стремян и соскочила на землю. Она сильно ударилась при падении, но осталась цела. Поднявшись на ноги, королева поняла, что обезглавить ее коня могло лишь заклинание или посланный кем-то огромный метательный снаряд.

Она обернулась в поисках нападавшего и открыла от изумления рот. Существо ростом выше пяти мужчин, поставленных друг на друга, тяжело ступая, направлялось прямо к ней. Кожа его была молочно-белой, пряди грубых серебристых волос рассыпались по могучим плечам. Казалось невероятным, что такой исполин сумел настолько близко подобраться к королеве, оставшись незамеченным, пусть даже в хаосе и шуме битвы.

Гигант размахнулся. Кристина бросилась на землю, и когда ее противник швырнул камень, тот пролетел у нее над головой. Чудище фыркнуло, взмахнуло тщательно выточенной и отполированной дубиной и снова бросилось в атаку.

Гарет не хотел, чтобы Кристина ехала на войну, но не смог противостоять ее аргументу, что, если его план провалится, ее, как и весь народ Дамары, все равно ждет смерть, не все ли равно какая. А значит, единственно разумным для нее будет вложить свои друидические силы в общую борьбу.

Поняв, что она не изменит своего решения, муж приказал нескольким рыцарям держаться поблизости и оберегать ее. Видит бог, они делали все возможное. Но когда началось отступление, у всадников оказалось слишком много других дел, потому что только конные могли достаточно быстро маневрировать, чтобы прикрывать пеших копьеносцев и лучников от бросившихся в погоню гоблинов.

Двое из отставших телохранителей Кристины галопом неслись теперь обратно, спеша оказаться между нею и чудовищем. Слева от нее паладин Золотой Чаши размахивал боевым топором. Справа скакал рыцарь, вооруженный длинным прямым мечом. На его желтом плаще алели пятна крови. Чтобы лучше видеть поле боя, он предпочел сражаться с открытым забралом.

Вид этих людей, рискующих собой ради нее, придал Кристине уверенности. Она должна помочь им. Переведя дыхание, королева начала молиться Отцу Дубу, повелителю лесов и всех диких мест, своему главному божеству.

Паладин налетел на гиганта и взмахнул топором.